Произвольный этос и принудительность эстетики

На протяжении истории возникает один и тот же воп­рос: совершает ли человек своей прибавочной деятельно­стью нечто полезное или только бесполезное, излишнее, чтобы не чувствовать себя бесполезным и лишним. Эсте­тическое как эмоциональность, как аффектация предше­ствует этическому, его априорный статус для всякого оп­ределенного, ориентированного на результат действия (а как иначе можно обосновать прибавочную деятель­ность, если не предположить у человека нуждаемость, побудительное основание к действиям вообще, а имен­но скуку?), свидетельствует еще об одном основании, относящемся уже не к эмоциональной, а когнитивно-эвалюативной сфере. Прежде чем эстетическое действие может стать этическим, человеку нужно соотнести свой образ действия с миром (к этому я еще вернусь), и это

[113]

характерно для человеческой деятельности вообще как для стратегической, целеориентированной, так и для коммуникативной. Это значит, что человек должен пре­дугадывать или узнавать мир как событие в его каузаль­ных связях. Аффицированный. вовлеченный вещами и их возможностями в мир, он должен хотеть, чтобы вещи определенного рода существовали или не существова­ли. Он должен хотеть, чтобы определенные события про­исходили или не происходили, и он пытается влиять на мир в соответствии со своими познаниями и конкрет­ными намерениями, обусловленными ситуацией. Когда то, к чему человеческая деятельность относится в мире и что конституирует в мире Другое для Я, становится ДРУГИМ, оно соответствует не только определенному познавательному интересу, определенной воле, но, преж­де всего, метафизической, эк-зистенциальной потреб­ности Я существовать ради ДРУГОГО. Даже если бо­жества (или прочие имена, символы), бывшие некогда полезными для людей в их борьбе с природой, уже не имеют ныне житейской пользы для человека, для мно­гих они все же исполняют функцию метафизическо-психического СМЫСЛА и трансценденции, пусть весь­ма абстрактную. И даже сегодня божества в этой функ­ции могут придавать человеческой жизни и человечес­кому страданию интеллигибельный СМЫСЛ, который наполняет Я эк-стазом, возвышает над сиюминутнос­тью.

Скука — мета-физическая побудительная основа прибавочной деятельности ради эстетико-эмоционального. Скука — a priori всякой деятельности, выходящей за пределы удовлетворения физических потребностей. Лишь поскольку человек впадает в состояние замедлен­ного течения времени (скуку), т. е. время для него мо­жет слишком затягиваться (а скука предполагает нали­чие сознания, осознания мира как события), человек

114

имеет потребность в прибавочной деятельности, чтобы прогнать скуку, а это означает потребность преодолеть противостояние субъекта и объекта, зияющую пустоту между Я и миром, которая переживается как психичес­кая пустота. Вез мета-физической потребности в при­бавочной деятельности невозможно объяснить, почему примитивный человек изначально играл и лишь по мере познания мира смог и захотел влиять на что-нибудь в мире, а это, в свою очередь, лишь позже пошло на пользу другим людям или существам. Мета-физическая по­требность в прибавочной деятельности ради исхода, бег­ства из Я, психического возбуждения — вот объяснение того, почему человек может действовать этично, альт­руистично. Только благодаря такой идентификации Я с Другими, когда Я ради себя самого существует как ради-ДРУГОГО, возможен альтруизм. «Ради самого себя» значит: имея мета-физическую потребность, трансцендировать свое Я к Другому, вырываться из тавтологии Я=Я, быть-больше, становиться, чтобы не стать лишним. В Де-проецированном человеке я исследовал скуку как специфически антропологическую разницу [Differenz] и даже как двигатель человечества наряду с такими движу­щими силами, как голод или экономические условия (Маркс), власть (Ницше, Адлер), либидо (Фрейд), кото­рые в какой-то мере свойственны и животным. Представ­ленная там последовательность видов деятельности (от игры, магического и религиозного к рациональному, це­ленаправленному и технологическому действию) сво­дится к тому антропологическому факту, что человеку свойственно скучать, вследствие чего он может и вы­нужден действовать мета-физически, сверх сиюминут­ности и физической нужды; и пока развитая в Де-проецированном человеке теория скуки не опровергнута, при всех самокритических соображениях я не вижу основа­ний считать иначе. В историческом плане можно кон-

[115]