Прокаин. Сны, от которых нет пробуждения

То ли дело Питер! Здешний формат делового человека называется "человек-говно". Такой всегда найдёт для тебя время в своём плотном графике, будет шоколадно тебе улыбаться и в принципе со всем соглашаться. Со встречи с таким ты уходишь с ощущением, что у вас с ним "всё в шоколаде". Это ничего, что потом оказывается: шоколадным был только цвет. За спиной на тебя выльют такие потоки дерьма, что мало не покажется. Выльют и спасибо не скажут. О том, какое ты говно, будут знать все. От заместителей твоего недавнего шоколадного собеседника до партнёров его партнёров. Сможешь отмыться – молодец, теперь ты сможешь работать с питерскими. Нет? А что ты вообще в бизнесе, по-хорошему, забыл? Бери пример с моря – поволнуйся и успокойся. С какого моря? С Балтийского! Финский залив, культурная столица, как-то так и всё такое.

– Мисо-суп? Это что-то новенькое. Омлет с корюшкой тебя уже не устраивает? И да, прими мои искренние издевательства: твои начальники – в конечном итоге, это те, кому ты добровольно отдал свой полёт. Все, кого ты научишь летать, со временем будут на тебя срать.

Всё на свете приходит во время,

Тормозить, торопить не спеши.

Коль сейчас тебе рифма и семя, и бремя,

То плени её жаром души,

Как прорвётся, тогда запиши.

"Поверь в мечту, поверь в мечту, как в доброту людей, – писал когда-то поэт. – Поверь в мечту, как в красоту, Поверь когда-нибудь"… Люди, которым вы не нравитесь, какие-то странные. Я не дружу с ними, потому что я – ветер. Я априори живу в головах. Я предпочитаю переносить трусы с балкона на балкон и тем самым проверять крепость семей, в то время как семьи пытаются занимаются сексом под мёртвые записи с живых концертов для того, чтобы каждые пять минут слышать аплодисменты. Не люблю жить там, где трахаются мухи.

Люди, которым вы не нравитесь, какие-то правильные. Я не люблю их, потому что я – алкоголь. Мой характер не из лёгких, а скорее из печени. Когда из каждого утюга твердят, что я разрушаю семьи, никто и ни словом не обмолвится, сколько семей я создал. И уж тем более за осемью печатями тайна, что разрушаю я в основном то, к созданию чего приложил свою руку. Алкоголь – этанол настоящего мужчины, а мужик сказал – мужик сделал. Не понравилось – сломал и сделал заново. Есть молодость, есть старость, есть зрелость, а есть дурость. Дурость – это то самое время, когда, несмотря на твой возраст и социальный статус, у тебя есть силы на молодость. И ты эти силы нещадно тратишь. На что? Да не суть важно, ведь женщина —она как смерть. В смысле, чувствует твой конец. С возрастом даже знающие себе цену девушки начинают давать скидки, главное – ничего не планировать.

Людям, которым вы не нравитесь, очень хочется, чтобы вы обняли их и решили все их проблемы. Но беда в том, что обнимать и решать одновременно вы не умеете. Поэтому им нужны вторые вы. Объятия у вас жаркие, а психов в жару, как известно, существует два вида. Кто из них дети божьи, а кто родственники обезьян доподлинно не известно, но в то время, как одни занимаются сексом, вторые закатывают в банки огурцы. Единственное, что все без исключения делают безупречно – ошибаются в людях.

– У тебя такая причёска, как будто тебя три раза трахнули!

– Спасибо, я старалась, но не принимай на свой счет. Если ты нашел в себе женское начало, знай, это просто твой рот.

– С твоим характером ты выйдешь замуж только за вибратор.

– Не спрашивай, куда катится этот мир. Просто кати.

Буриме – игра врасплох,

Я промок потом просох.

Сто пятьдесят по трассе М-11. В колонках беснуется “Механический пёс”: “Помогите…” Электро по мере усиления фона московской радиации рвет мозг всё мельче и мельче. Люди, которым вы не нравитесь, какое-то мутные. Они не считают вас умнее других. Налицо пример коллективной ошибки. “Что, кроме этого, произносим мы неустанно, вслух и про себя?” С годами желание нравиться людям становится всё менее и менее актуальным. Куда больше хочется нравится самому себе. В гостях хорошо, но дома ходить голым всё-таки как-то спокойнее. Но здесь выясняется, что себе вообще хер угодишь, и понеслась… Единственно верная памятка для самца богомола: “Не слезай – убьёт!”

Наши руки не для скуки, так сказал поэт.

Мы бываем синебрюхи, коли смысла нет.

Для любви сердца родились, пела песня нам.

Но в рифмовке заблудились и упились в хлам.