Прокаженные (в сокращении)

— Хотя бы тем, что я без отвращения могу смотреть в зеркало, — Арджен уже привык, что у гоблинов не было места лицемерию.

— Ерунда. К этому быстро привыкаешь. И так ли уж ты был доволен собой, будучи человеком?

Вопрос попал в больное место. Арджен не был уродом (под «Закон о полноценности» он подходил), но и красавцем его можно было бы назвать с большой натяжкой. Между тем Вождь продолжил.

— И, кроме того, как недолговечна эта красота. Десяток — другой лет, и все. А полученные в бою увечья? Они не заживают, как на гоблине. У нас же отрастают даже отрубленные конечности. А болезни? Та же проказа?

— И все равно я бы отдал сто лет жизни гоблином за год человеком!

Это было явным преувеличением, но сказано было громко.

— Скажи честно, что бы ты стал делать, вновь обретя человеческий облик? Остался бы ты во главе моей армии?

Это был хороший вопрос.

— Остался бы, — медленно произнес Арджен. — За последнее время я постиг многое. Гоблины имеют право на свое место под солнцем. Его хватит всем!

Возвращение То, что путь к источнику не будет усыпан розами, было ясно, но сабельный тигр — это было много!

— А ты хорошо владеешь мечом, — медленно проговорил Арджен, глядя на поверженного гиганта. — Ты правда был этим, ну этим… Химиком?

— Конечно. — ответил Глем, вытирая меч. — А до этого я тоже был молодым и горячим. Помнишь поход в Ардар?

— Я был тогда ребенком.

— А я уже служил в гвардии. Мы выполняли… Хотя это не важно. В общем, в горах мы попали в засаду.

Нас было двадцать пять отборных рыцарей. Они появились словно из под земли, и начали нас убивать. Их было четверо. В живых я остался один.

— Глем говорил медленно и отрывисто. — Последнего партизана я задушил руками. Это был старик. Как я тогда думал: мне было меньше двадцати, а ему — больше пятидесяти. Я никогда не забуду прямого взгляда его прищуренных черных глаз. В них не было страха. Только презрение. Это был Человек. А насчет себя я засомневался. В том походе мы потеряли половину гвардии и не добились ничего. А все это ради горсти алмазов, нужных разве что бесящейся с жиру знати. А можно было бы и понять, что если ардарцев обходили стороной даже тролли, то зачем нам было туда соваться?! С того времени я поклялся себе больше не убивать. Но, кажется, погорячился.

На глазах Глема проступили слезы, и, дабы никто этого не заметил, он отвернулся к скале. Все молчали.

Нечего было сказать.

* * *

И вот долгожданный момент наступил.

— Я и не предполагал, что ты настолько меня старше, — нарушил молчание Арджен.

— Ага. Лет на десять. — ответил Глем, глядя на Арджена. — А тебе вот теперь придется отпускать бороду.

— С чего это? — отозвался Арджен.

— Да так, рожа больно молодая для генерала, слушаться не будут. У гоблинов это не так заметно. Да, чего это ты смеешься?!

— Да так, подумал, что теперь мне не придется изнасиловать эту сучку в образе гоблина. А так бы хотелось!

— Почему бы и нет. — Глем саркастически улыбнулся. — Прими кровь дракона!

— Ты еще жив?! А то я бы помог тигру.

Оба расхохотались. Как хорошо вновь было быть людьми! Несмотря на все преимущества бытия гоблином, любой человек отдал бы все, чтобы вернуться обратно.

— А, кстати, насчет крови дракона, это неплохая идея! Всегда буду носить ее с собой.

— Для Рсаны?

— А, черт побери, это опять идея! Я, честно говоря, имел в виду себя. На случай увечья. А насчет того, чтобы сделать Рсану гоблином, этого даже я не смог бы придумать. Ты — гений.

— Не сомневаюсь. Да, насчет увечий не обольщайся. Только почти здоровый человек выдержит кровь дракона.

Прокаженные всегда дохли.

— Дохли. Нельзя так о людях, даже прокаженных. Мы все же нелюди.

Вновь крик нестерпимой боли пронзил небо. Все вскочили на ноги.

— Кто это? — спросил Глем. — Неужели кто-то из натуральных?

Все побежали по направлению крика и нашли там катающуюся в нестерпимых муках девушку, с еще не завершимся, а потому бешено пульсирующим телом.

— Шена?!

Наконец перерождение завершилось, и Шена поднялась. Она была прекрасна. Золотые волосы волнами спадали с плеч, обрамляя удивительно правильное лицо с большими ярко голубыми глазами, сияющими подобно звездам в чистом горном небе. Тело же, словно выточенное из слоновой кости, было выше всяких похвал.

* * *

— Человеческий облик мне не более приятен, чем тебе личина гоблина. Но я сделала это ради тебя!

Арджен и представить себе не мог, что ради него кто-то мог быть способен на такие жертвы!

Но на самом деле Шена немного лукавила.

От новых ощущений у нее закружилась голова. Будучи гоблином она была лишена не только цветного зрения, но и всей гаммы чувств, на которые была не способна кожа гоблинов.

Война и мiръ