Прохоровка. Без грифа секретности.

Потери Воронежского фронта в ходе операции (без учета 27-й и 47-й армий) составили порядка 140 тыс. человек (22,2 % его численности с учетом переданных ему резервов), Степного — 21 тыс. (4,7 % численности)^{578}. Оба фронта на южном фасе Курского выступа, таким образом, потеряли порядка 161 тыс. солдат и офицеров, что превышает официальные данные на 17 тыс. чел. Может быть, поэтому потери 7-й гв. и 69-й армий с 5 по 19 июля и «выпали» из официальных итогов?

Особенно много оба фронта потеряли пропавшими без вести — порядка 33 тыс. человек (21 % от общих потерь). Столько потерял по официальным данным за 7 суток операции весь Центральный фронт (33 897)! Несомненно, большая часть из них попала в плен. При этом, по немецким данным, 24 тыс. наших солдат и офицеров были захвачены в плен к 13 июля, еще 10 тысяч — между 13 и 16 июля^{579}. Огромные цифры!

Небольшое отступление. В научных кругах и средствах массовой информации длительное время ведется полемика по вопросу о цене Победы в Отечественной войне. Цифры при этом называются самые разные, но все они, как правило, значительно превышают официальные. Авторы исследования «Гриф секретности снят» ввели понятие «общие безвозвратные демографические потери». Потери вооруженных сил вместе с пограничными и внутренними войсками составили 8688,4 тыс. человек. В эти потери не были включены вернувшиеся из плена после окончания войны (1836 тыс.), а также вторично призванные в армию на освобожденной от оккупации территории (939,7 тыс.).

Обычно понятие демографических потерь применяется в отношении всего населения страны или ее отдельных регионов. Людей, занимающихся проблемами вооруженной борьбы и просто военной историей своей страны, в первую очередь интересуют потери сторон с военно-оперативной точки зрения. В безвозвратные потери в этом случае включаются все выбывшие из строя и исключенные из списков части военнослужащие, в том числе попавшие в плен, пропавшие без вести, дезертиры и расстрелянные по приговорам военных трибуналов. По официальным данным, безвозвратные военно-оперативные потери Вооруженных Сил в минувшей войне с учетом пропавших без вести и оказавшихся в плену составили 11 944 тыс. человек (в том числе 12 тыс. в войне с Японией).

В свете последних публикаций эти данные, в том числе и по отдельным операциям, доверия в обществе не вызывают. Слишком многое говорит о стремлении авторов статистического исследования преуменьшить наши потери, соответственно преувеличив потери немецкой стороны. Так, им удалось свести соотношение демографических потерь к 1,7:1 не в нашу пользу, а военно-оперативных потерь сторон — даже к 1,3:1. Последние исследования, проведенные на основе изучения трофейных немецких документов, позволили уточнить потери Германии и ее союзников. В результате соотношение по безвозвратным потерям возросло и составляет 2,45:1 и 2,1:1 соответственно, то есть в полтора раза выше^{580}.

Есть серьезные основания для уточнения безвозвратных потерь и советских Вооруженных Сил. Так, по данным знающего специалиста, бывшего помощника начальника ЦАМО РФ полковника С.А. Ильенкова, безвозвратные потери Вооруженных Сил в минувшей войне составляют не менее 13 850 тыс. человек^{581}. По занимаемой должности он, видимо, был способен оценить достоверность данных картотеки персональных потерь солдат и сержантов и офицерского состава Центрального архива, коли взял на себя ответственность за опубликованные сведения. Тем более что из этих картотек исключены военнослужащие, снятые с учета безвозвратных потерь. То есть люди, оказавшиеся живыми, в том числе вернувшиеся из плена, дезертиры, лица, направленные в исправительно-трудовые лагеря. По существу, эти данные и являются демографическими потерями, но они в 1,2 раза больше официальных.

Эти сведения косвенно подтверждает и другой официальный источник: «За годы войны из ВС по различным причинам убыло 26,6 млн. человек, более половины из них составили безвозвратные потери»^{582}. К тому же практика работы по увековечению памяти погибших и пропавших без вести показывает, что многие тысячи воинов вообще не числятся ни в каких картотеках и базах данных. Об этом говорит и опыт 13-летней работы фонда «Народная память» (правопреемник научно-информационного центра «Судьба»), данные которого использовались при издании Книг Памяти в регионах Советского Союза^{583}.