Проклятая Черной Луной (СИ)

Яра прикрыла глаза, представляя другое лицо, чужой голос, чужие руки. Она столько раз проигрывала эту фантазию перед внутренним взором, но сейчас — то ли воображение предало ее, то ли волнение не давало погрузиться в свои мысли — голос Гекко наполнил все ее существо. И по телу стало разливаться мягкое тепло. Она смогла выдавить только слабое:

— Не здесь.

— Хорошо, — выдохнул он и на секунду зарылся носом в ее волосы. А затем отстранился, допил пиво и потянул на себя, помогая встать, увлекая к выходу из питейной. Яра старалась не смотреть по сторонам, чувствуя, как к ним прилипают взгляды всех присутствующих.

Что она делает?

Благородные девушки так себя не ведут. Они сохраняют достоинство, а оказавшись в непростой ситуации — ждут спасения. Яра же делала все наоборот. Казалось, земля вот-вот разверзнется под ее ногами, и девушку утянет вниз, на самое дно грязной ямы, в которой держат всех грешников.

«Мне нужно выбраться любой ценой», — напоминала себе девушка.

И все же, когда их путь преградил Лян, она испытала облегчение.

— Что такое? — недовольно дернул подбородком Гекко.

— Пленник пришел в себя. Лазутчик.

— Я занят.

— До рассвета может и не дотянуть.

Гекко тряхнул головой, сбрасывая опьянение, как неудобный наряд. Мгновение — и он снова был собран и сдержан.

— Ладно, пойдем. Яра…

— Я могу подождать здесь.

— Я думаю, тебе стоит это увидеть, — покачал головой Гекко.

«Клеткой» называлась единственная лодка, загнанная в тесный темный грот, куда вели шаткие мостки. Лодка была такая осадистая, что — того и гляди — вода должна была вот-вот хлынуть через край. К бортам была приспособлена решетка из плотно переплетенных ивовых прутьев, настолько низкая, что запертый внутри человек не мог не то, что встать в полный рост, даже сидеть приходилось согнувшись в три погибели.

Юна Яра узнала сразу, как только слабый свет фонаря выхватил его лицо из непроглядной темноты. Увидеть знакомое лицо было радостно, пусть он и выглядел довольно паршиво: бровь рассечена, губы разбита, глаз заплыл. Их взгляды встретились, и на секунду лицо приближенного императора ожесточилось. Яра чуть заметно помотала головой. Юн ответил коротким кивком, больше напоминавшим нервную судорогу. Ни слова. Ни звука.

Гекко остановился на краю мостков и скрестил руки на груди. Кивком головы попросил Яру подойти поближе.

— Представлять вас друг другу, как я понимаю, не надо.

— Я знаю, кто это.

— А вот я удивлен, — подал голос Юн. Лян бросил в «клетку» горсть щепок и мелкой гальки.

— Тебе слова не давали!

— Пусть говорит. Она должна услышать, — поднял руку Гекко.

— Яра Кин, Черная Луна, которую ждут во всей колонии, — медленно, смакуя каждое слово, проговорил он и тут же зашелся сухим кашлем. — Ты смогла напугать самого императора Реншу, когда он узнал, что ты еще жива.

— Он послал Юна избавиться от тебя, хотя всем говорил, что направил своего приближенного на поиски, — прокомментировал Гекко. Яра помотала головой.

— Что вы будете с ним делать? — испуганно проговорила она.

— Смотря, как долго он будет нам полезен. «Крепости» пленники невыгодны, — красноречиво добавил он и, приобняв девушку на плечи, повел обратно, на свет деревни. Когда Лян остался позади, Гекко склонился к ее ушку и прошептал. — Я не позволю тебе навредить. Обещаю.

«Это шанс», — подумала Яра и, вывернувшись из объятий, схватила Гекко за ворот рубашки и потянула на себя. Впечаталась губами в его рот, стараясь игнорировать кислый привкус пива. Провела ладонями вверх по его плечам, к крепкой шее. Ладони Гекко тут же оказались на ее талии. Несколько бесконечно долгих мгновений Яра считала вдохи и выдохи, пока мятежник водил языком по ее губам. Наконец, он отстранился, все еще не выпуская ее из объятий.

— Прости, я не сдержался, — сказал он, но даже в темноте грота Яра могла с уверенностью сказать, на его лице не было и тени сожаления.

— И не нужно было, — сказала она, а колени предательски задрожали. Гекко привлек ее еще ближе, коснулся губами шеи, оставляя влажный след. А затем повел за собой, по узким улочкам, к хижине, которую ни с кем не делил.

Сердце билось у Яры так сильно, что все тело сотрясала дрожь. Каждый шаг ощущался как маленькая битва, и Яра не понимала, выигрывала она или проигрывала, продвигаясь все ближе и ближе к жилищу человека, который ее похитил.

Который готовился уничтожить привычную жизнь острова.

Который говорил, что это во благо.

Который сжимал ее в своих объятиях и заворачивал в каждый укромный переулок, чтобы снова и снова целовать ее.

«Нельзя, чтобы он догадался», — твердила себе Яра.

Наконец, они оказались у двери. Гекко пропустил девушку вперед. Как и везде, хижину составляла только одна комната. Правда, кроме бадьи, очага и расстеленного на полу футона, имелся еще и письменный стол, заваленный бумагами и картами. Глаза Яры загорелись. Цель была совсем близко, достаточно лишь руку протянуть.

«Не бойся», — Гекко обнял ее сзади, прижимая к себе так, чтобы она почувствовала его возбуждение. Руки умело развязывали пояс, забираясь под одежду, изучали каждый открывавшийся миллиметр кожи. Яра зажмурилась.