Проклятая группа

А потом Кротов, меняясь в лице, посмотрел туда, куда быстро ушла Лазарева. «Парень пришел с проникающим в шею, большая потеря крови». Проникающее ранение в шею. В голове короткой вспышкой мелькнули события прошлой ночи. Кротов со всей силы вонзает ключ в шею нападавшего, чувствуя, как полоска стали пробивает мягкие ткани горла…

Тележка. Кротов взялся за нее обеими руками, почти повиснув на ней — у него кружилась голова — и побрел по коридору вслед за исчезнувшей за одной из дверей Катей Лазаревой.

В нескольких метрах перед ним на стене был закреплен противопожарный щиток со смотанным в бухту рукавом и огнетушителем.

Бледный Абдрашитов сидел на кушетке крохотной комнаты, зажимая полотенцем рану на шее. Врач говорил по телефону, тревожно оглядываясь на него:

— Да, открытое проникающее… С повреждением сосудов, так что давайте заявочку в банк… Я могу провести первичную обработку раны по общим правилам, но восстановление целости за вами. Скорее всего, нужна будет гастростомия… Сергеев там? Может, пусть он подойдет, посмотрит?

— Быстрее уже сделайте что-нибудь, — простонал Абдрашитов, чувствуя, что скоро отключится. Его снова начинало мутить, а картинка перед глазами плыла и расплывалась.

Катя ножницами осторожно разрезала тряпку, которой была обмотана шея. Тут же из-под полотенца с новой силой хлынула кровь. Катя, вздрогнув от неожиданности, отскочила:

— Мама! Почему вы сразу скорую не вызвали?

Абдрашитов едва не рухнул с кушетки, но удержался на месте. При этом футболка задралась, обнажив рукоятку пистолета. Катя вскрикнула и тут же оцепенела, закрыв рот ладонью.

— Остановите кровь, пока я не помер прямо здесь, — прохрипел Абдрашитов, с трудом сглатывая сочащуюся из раны кровь. Катя попятилась назад. Увидев ее лицо, Абдрашитов сразу все понял — и выхватил пистолет, направив ее на Лазареву:

— Куда собралась? Стой. Эй, ты, в халате, трубку положи!

Кротов, держась за тележку, слышал это. Покосился по сторонам, борясь с болью. Вокруг только женщины: пожилая дама с пакетами для близкого, лежащего в больнице, бредущая мимо санитарка с ведром, мелькающая у поста медсестра.

Кротов снова посмотрел на щиток с огнетушителем.

В смотровой, бледнея при виде направленного на него пистолета, врач выполнил приказ вооруженного человека. Волна адреналина, хлынувшего в кровь, вселила в Абдрашитова второе дыхание.

— Молоток. А теперь заштопай меня по-быстрому! Не надо никого звать!

— Но я не хирург, — пролепетал врач.

— Мне по… ть, ты врач! Останови кровь! Ты, сучка, куда пятишься? Отошла от двери!

— Не стреляйте, мы все сделаем, — пролепетала Катя, отступая подальше от двери.

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату ввалился потный от напряжения и боли Кротов, с трудом удерживая в руках огнетушитель. Абдрашитов, хрипя, наставил на него пистолет — и одновременно с выстрелом, который прогремел оглушительно в замкнутом пространстве, мощная струя пены из огнетушителя хлынула в лицо Абдрашитову.

— ОХРАНУ! — так громко, как мог, проорал — точнее, прохрипел — Кротов, и адская боль в грудной клетке заставила его скрючиться. Рыча от ярости, которая лишь подхлестывалась невыносимой болью, Кротов швырнул огнетушитель в залитого пеной хрипящего Абдрашитова. А затем прыгнул на него, сбивая с ног и издавая хрюкающий вой от раздирающей грудную клетку боли.

Визжащая Катя и спотыкающийся от волнения врач испарились из кабинета. Кротов так крепко, как мог, схватил руку Абдрашитова с пистолетом за запястье. Схватил обеими руками и отвел максимально от себя. Рука дергалась от каждого выстрела. А в глазах Кротова взрывались яркие вспышки, он был на грани отключки, Кротов даже не мог хрипеть. Все, что он чувствовал — адскую боль, пронизывающую его тело, такую, словно кто-то воткнул в него копье и проворачивал, наматывая внутренние органы на наконечник, и свои руки, сжимающие запястье Абдрашитова.

Абдрашитов стрелял, хрипя, что есть сил, барахтаясь и пытаясь спихнуть с себя Кротова. Пули разнесли окно и срезали штукатурку с потолка над ними, которая посыпала барахтающихся на полу людей. Выстрелы не считал никто.

Кротов получил удар коленом в бок. В тот самый бок, где в воспаленных тканях пылали обломки его ребра. Кротов взвыл и тут же вдруг понял, что сознание стремительно покидало его. Он отключится прямо сейчас! А тогда…

Собрав остаток сил, издав какой-то хлюпающий рык, Кротов обхватил правой рукой ствол пистолета. Ладонь закрыла выбрасыватель для гильзы в затворе «ТТ», и следующего выстрела просто не последовало.

А потом Кротов, уже не видя ничего перед собой, кроме накрывающей его тьмы, резко выкрутил пистолет, ломая зажатый в спусковой скобе указательный палец Абдрашитова. Что есть сил ударил Абдрашитова рукояткой «ТТ» — и отключился.