Проклятая игра

Марти осмотрел стену под пожарным выходом. Она была вся разрисована граффити, однако полностью гладкая. На протяжении нескольких первых футов не было ничего, за что он мог бы зацепиться или наступить, чтобы подняться. Он повернулся к пустырю, отыскивая взглядом что-нибудь подходящее, и в наступающих сумерках среди кучи разбитой мебели обнаружил стол: у него осталось всего три ноги, но он был вполне пригоден. Он подтащил его к стене и накидал под него несколько мешков с мусором, легко заменивших ему отломанную конечность. Стол покачивался, когда он взбирался на него, но все равно он не мог дотянуться до лестницы. Ему пришлось подпрыгнуть и с четвертой попытки ему удалось ухватиться за нижний конец лестницы, на котором он повис на расстоянии вытянутой руки от нижней ступеньки. Мелкие частички ржавчины дождем осыпали его лицо и волосы. Лестница треснула. Он собрался с силами и подтянул себя на несколько решающих дюймов, затем, резко выбросив левую руку, уцепился за ступеньку. Плечо его взвыло, однако он все же стал подтягиваться вверх до тех пор, пока не смог задрать ногу достаточно высоко, чтобы полностью перенести вес своего тела на ступеньки.

Завершив первый этап, он постоял на лестнице, переводя дух, затем начал подъем. Ни о какой надежности конструкции не могло быть и речи – команда утилизаторов, очевидно, достаточно потрудилась над ней. С каждым его шагом, скрипящая ржавая железка, казалось, готовилась признать свое поражение.

– Держись, – прошептал он ей, перебираясь со ступеньки на ступеньку, стараясь касаться их как можно осторожнее. Его усилия были вознаграждены на четвертом этаже. Как он и полагал, дверь была открыта совсем недавно, и с немалым облегчением он ступил с обманчивой безопасности пожарной лестницы в отель.

Внутри все еще пахло пожаром, который разрушил отель, – горький запах горелого дерева и жженых ковровых покрытий. Под ногами в неясном свете, просачивающимся сквозь приоткрытую дверь, он видел оголенный пол. Стены были опалены, краска на перилах полопалась. Но, поднявшись всего на несколько ступенек вверх, он увидел, что именно здесь проходила та граница, на которой огонь был остановлен. На пятом этаже вглубь уходил коридор с комнатами справа и слева. Он побрел по нему, заглядывая в каждый номер на своем пути. За большинством дверей скрывалась пустота – вся подходящая мебель и предметы обстановки были унесены много лет назад.

Вероятно, из-за своего удаленного местоположения или благодаря трудностям проникновения внутрь в отеле не было следов вандализма или поселения бродяг. В комнатах было почти абсурдно чисто, их ворсистые ковры, слишком громоздкие и неудобные, чтобы выносить их, пружинили под его ногами. Он проверил каждый номер на пятом этаже, прежде чем выйти на лестницу и направиться выше. Здесь все было так же, хотя номера – когда-то, по-видимому, пользующиеся спросом – были больше и их было меньше; ковры были роскошнее. Было так странно подниматься из обожженного низа отеля в это чистое, бездыханное место. Люди умирали в нижних коридорах, задыхаясь от удушья или изжариваясь заживо в своих вечерних туалетах. А здесь не было и намека на произошедшую трагедию.

Осталось исследовать только один этаж. Как только он преодолел последний пролет лестницы, на этаже стало светлеть, и становилось все светлее, пока не стало светло, как днем. Это был свет от магистральных фонарей, проникавший через небрежно забитые окна. Он быстро разобрался в лабиринте комнат и остановился, чтобы выглянуть в окно Далеко внизу он разглядел машину, стоящую у ограды собак, устроивших свалку. Во втором номере он внезапно заметил кого-то, смотрящего на него из противоположного конца прихожей, однако, через мгновение, он понял, что это дикое лицо принадлежало его собственному отражению в огромном – размером со всю стену – зеркале.

Дверь третьего номера на последнем этаже была заперта – первая запертая дверь, с которой столкнулся Марти. Это было явным подтверждением, если таковое вообще требовалось, что у комнаты был жилец.

Ликуя, Марти забарабанил по двери. «Эй? Мистер Уайтхед?» Изнутри не донеслось ни звука в ответ. Он постучал еще раз, уже сильнее, заодно определяя, насколько крепка дверь. Дверь была слишком крепкой, чтобы вышибить ее плечом. Если потребуется, ему придется спуститься к машине за инструментами.

– Это Штраусс, мистер Уайтхед. Это Марти Штраусс. Я знаю, что вы здесь. Ответьте мне. – Он прислушался. Когда ответа не последовало, он стукнул по двери в третий раз, теперь уже кулаком. И, внезапно, последовал ответ – он был удивительно близко. Старик стоял по ту сторону двери: очевидно, он был один.

* * *

– Пошел к черту, – произнес голос. Он был слегка неразборчив, но явно принадлежал Уайтхеду.

– Мне нужно поговорить с вами, – ответил Марти. – Позвольте мне войти.

– Как ты, мать твою, нашел меня? – потребовал Уайтхед. – Ты, ублюдок.

– Я просто предпринял некоторые шаги, вот и все. Если я смог найти вас, то любой сможет.