Проклятая картина Крамского

И если предоставить ему хотя бы малейшую возможность, он вернется… Только отнюдь не затем, чтобы признаться Вере в любви.

Семушкина Илья выставил за дверь самолично. И дверь закрыл. И все равно, даже через запертую, слышал, как тот топчется, вздыхает, жалуется кому-то тоненьким голосом на женскую неверность и в целом – жизненную несправедливость.

– Извини. – Первой молчание нарушила Вера. Она одернула рукава просторного свитера и обняла себя. – Нет ничего более отвратительного, чем чужие семейные разборки.

– Случается… и часто он так?

– Случается. – Вера ответила в тон. – Ты… зачем приехал?

– Поговорить. Можно?

– Можно, но… извини… давай лучше прогуляемся… он сейчас уйдет… он всегда уходит, надо только подождать немного. А то у меня нервы сейчас… Мы сколько лет уже в разводе, а он никак не успокоится. Иногда по полгода не объявляется, а бывает, что и каждый месяц… Глупо все это вышло…

Она стояла, покачиваясь.

А на полу лежали осколки не то чашки, не то тарелки…

– Там беспорядок… Я потом уберу, но мне надо походить… Мне всегда легче, когда я хожу. Отпускает… С ним никаких нервов не напасешься… Ты из-за Генки пришел?

– Отчасти, – не стал отрицать Илья. – Одевайся тогда. Пойдем.

За дверью было тихо.

В подъезде Семушкина тоже не было.

Как и возле подъезда.

– Мы поженились сразу после школы… Он мне представлялся героем… И сомнения не возникало, что жить мы будем долго и счастливо и умрем в один день. Романтика же… он подвиг совершил… а оказался… Не думай, он не садист, просто патологически ревнив… Мне в этом сначала виделось только доказательство любви. Знаешь, многие ведь девушки думают, что если ревнует, то любит…

– Бил?

Вера вздохнула и в куртку свою кожаную, с драконом-брелоком, завернулась.

– Я пыталась понять, что же я делаю неправильно… Ведь всегда виноваты двое… Женя был вспыльчивым. Нервозным… а я давала повод. Так мне казалось, потому что даже когда не давала, он его все равно находил…

Дорога блестела.

Дождь начался, мелкая мерзкая морось, заставившая поднять воротник куртки в бессмысленной попытке от нее защититься.

– Но тебе, наверное, сначала надо… во всем виноват Генка. То есть не только он, но как-то легче, когда кто-то, кроме тебя, виноват… Ты знаешь, что он… про его бизнес? Людка ко мне подошла… предложила заработать. Легкие деньги… Я ей не поверила. У меня бабка строгая была, и как-то вот… Она всегда повторяла, что от легких денег одни беды. Людке я ответила отказом. Потом объявился Генка… ухаживать начал. За мной никто никогда не ухаживал, и мне бы голову потерять, но…

– Не потеряла?

– Не знаю. Мне он всегда фальшивым казался. И тут… вроде бы как приятно, а в то же время не верила я ему. Потом уже узнала, что это его обычная тактика. Сначала в постель затащить, а потом – в чужую подложить… Со многими она срабатывала… ну… одно время я с ним и Людкой ходила… потом на дачу позвали. А бабка меня не отпустила. Она у меня была… в прокуратуре когда-то работала… Отец в милиции… Его подстрелили, когда я маленькой была. А мать ушла новую жизнь строить. Я на нее не в обиде. С бабкой сложно было ужиться. Главное, что не отпустила. Генка же принялся уговаривать. Прям из шкуры лез, что, мол, я уже взрослая, и нечего слушать всяких старух… что после этой поездки у меня вал денег появится. Съеду, квартиру сниму… многого наплел… а я чем больше слушала, тем страшнее делалось. Я ведь не дура, видела, что вокруг Генки что-то происходит, а что – никто не говорит… Людка его боится. А Танька, напротив… то есть не напротив, но не боялась… Они заодно были.

И скорее всего остались. Может, поэтому Танька и не спешила рассказывать все, что знала.

– Она мне тоже начала говорить… а я… мне страшно стало. Я сбежала с последнего урока. Дома заперлась. Звонили… а я трубку не брала… и бабке пришлось рассказать. Она позвонила своим знакомым… в общем, на ту дачу люди вышли… скандал был. Мог бы быть, но замяли… Бабка хотела в школу пойти, требовать отчисления… и под суд. Она у меня старой закалки была. Не могла поверить, что такое происходит и многие знают, но закрывают глаза. Только Генка снова вывернулся… и с директором был разговор, а после него бабка слегла. Все же она в возрасте была и совсем не железная… а Генка на меня обозлился… знал, из-за кого у него проблемы случились. Я понимала, что он это так не оставит… он уже тогда был самовлюбленной скотиной. Избегала его, конечно… как могла, так и избегала… в школе не больно-то побегаешь.

Она потрогала носочком ботинка лужу.

– Тогда-то мы с Женькой и сошлись… Он меня спас. Получилось почти как в романе… нельзя верить женским романам… но и вправду совпало одно к одному…

В тот день Вера задержалась в школе.

Она хотела уйти пораньше, во-первых, из-за бабки, которой нужно было сделать укол, да и вообще не хотелось оставлять ту одну надолго. Во-вторых, в последние дни Генка притих. И перестал бросать в Верину сторону раздраженные взгляды, что, собственно, и внушало опасения.

Вера ушла бы… но ее перехватила Танька.

– Привет, – сказала она, – завтра нужно газету повесить. Вы с Людкой отвечаете…

– Я не могу!