Проклятая (ЛП)

Он не ответил. Вместо этого откинулся на спину, сохраняя безопасное расстояние между нами.

Даже после всего, что я узнала сегодня вечером, мое сердце колотилось все же слишком быстро.

— Нам скоро надо возвращаться, — сказала я.

— Надо.

Но мы не стали.

Мы разговаривали, больше спорили, о Курте и отце Хайдена.

— Мы никогда не придем к общему мнению.

Хайден фыркнул.

— И я все еще думаю, что нам надо пойти к моему отцу. Это могло бы… что это? — он сел, поднял что-то маленькое с кровати.

Мне пришлось наклониться вперед, чтобы увидеть, что он держит. Что-то маленькое и круглое лежало на его ладони. Я тут же поняла, что это была монетка.

— Ох. Она, наверное, выпала из моего кармана.

Он присмотрелся к ней сквозь свои густые ресница.

— Не могу понять, что на ней написано.

— Ничего особенного, — сказала я, желая забрать ее у него с ладони. — Можешь отдать? — я вытянула руку.

— Конечно, но почему ты носишь в кармане монетку? Я заметил, что она не обычная.

Я пожала плечами.

— Не знаю. Это типа на удачу.

Хайден положил ее обратно на мою руку. Я могла слышать, что он улыбается по его голосу.

— Тогда ты не захочешь ее потерять.

— Нет. — Я положила ее в карман и надеялась, что там она и останется.

После этого мы снова погрузились в тишину. Затем я услышала мягкое спокойное дыхание, которое говорило о том, что Хайден заснул. Я ему позавидовала. Мой мозг не хотел отключаться. В какой-то момент я повернулась на бок и приподнялась на локте. Я не знаю, что на меня нашло, но я изучала его. Я заметила то, чего не видела раньше, например, густоту ресниц и форму бровей, идеальную от природы.

Мои пальцы чесались от желания пройтись по линии его челюсти и щеке. Взгляд опустился вниз на губы, затем еще ниже. Руки лежали на плоском животе. Мне казалось странным, что в этих длинных элегантных пальцах была сила, способная причинить мне боль.

Разглядывая собственную руку, я задумалась, приходило ли ему в голову подобное, когда он смотрел на меня. Хотя мои пальцы не были такими элегантными. Они всегда были заляпаны чернилами и углем.

И мои пальцы несли смерть — все из-за дара Оливии, из-за того, что кому-то нужен был ее дар.

Я медленно перекатилась на свою сторону и наблюдала за тем как приподнимается и опускается грудь Хайдена, пока глаза не закрылись. Я забылась глубоким сном, и ни один сон не потревожил меня.

***

Теперь мама выглядела для меня по-другому, рыжие локоны казались не блеклыми, а лицо не бледным.

Даже то, как она напевала, не раздражало меня, как прежде.

Я поставила чашку чая на тумбочку рядом с ее креслом и сделала пару шагов назад.

— Мама, я понимаю.

Она продолжила медленно раскачиваться.

— Я знаю, что мы много ссорились до аварии, но я всегда любила тебя. Ты знала об этом? Хотя, наверное, я вела себя не так. Я просто была глупой и мне бы хотелось, чтобы ты услышала меня сейчас. Я сожалею о своем поведении. Мне жаль, что я выбрала морепродукты в ту ночь и… и мне жаль, что я ненавидела тебя все это время.

Я остановилась и закрыла глаза. Желание услышать ответ зависло в тишине между нами.

Пока мы шли утром обратно к дому, Хайден объяснил мне все про стирание разума и что для этого требуется умение.

— Это как искусство, — сказал он. Если сделать неправильно, то последствия непоправимы, а ущерб остается навсегда.

Злоба и беспомощность смешались во мне. Мама не заслужила этого. Мои ногти впились в ладони.

— Я знаю, что произошло с тобой. — Сказала я. — Я знаю, что мы никак не сможем это изменить, но я все, же постараюсь все как-то исправить. Когда я узнаю, кто это сделал, я заставлю их заплатить за это. Я… — половицы в коридоре скрипнули один раз, потом еще раз. Я повернулась к двери, закрыв рот.

Я преодолела расстояние до двери и выглянула в пустой коридор. Я не знала, был ли там кто-то и что он мог подслушать. Когда я повернулась обратно к маме, мое сердце остановилось.

Она смотрела прямо на меня невероятно расширенными глазами, сейчас их зелень казалась особенно яркой.

— Мама?

Потом я поняла, что смотрела она не на меня, а мне за спину, в направлении двери, словно тоже слышала кого-то в коридоре.

Глава 16

Самопознание для меня было сравнительно подготовке к экзаменам. Я не хотела этим заниматься, но приходилось. А когда я все-таки за это бралась — получалось так себе. А еще это занимало много времени, у меня ушло две с лишним недели.

Наверное, за это мне стоит благодарить Холдена Колфилда.

Мистер Тео сидел на краю своего стола, держа в руках «Над пропастью во ржи». Он снова и снова говорил о том, как Холден изолировал себя в качестве средства самозащиты, что и привело к его одиночеству. А потом рассуждал об одиночестве как о форме защиты от внешнего мира.

Да и ладно. В конце концов, Холден сам решил быть изгоем.

Однако меня накрыло прозрение, пока мистер Тео читал отрывок из книги своим приятным голосом.