Проклятая Мангазея

— Купил за водку и бусы с ножом. Очень просто. Но он хорошо к нам относится.

Тимошка после этого разговора долго раздумывал над словами скопца. Вот почему ему показалось его лицо странным. Влияние оскопления.

Ещё через несколько дней он встретил Ксюшу и окликнул её:

— Эй, Ксюша! Можно с тобой познакомиться?

— Ты уже узнал моё имя? Таган тебе сказал? Вот негодник! Я его накажу. Что тебе надо? Смотри, мой хозяин строг и тебе будет худо от него.

— Мне всё равно, — браво ответил Тимошка. — Меня зовут Тимофей. Просто Тимошка.

— Я уже знаю. Таган сказал. Ты чего хочешь от меня? — глаза её играли. Понимала глупость вопроса и продолжала пустой разговор. — Осип очень строг и может меня наказать. Или тебе Таган ничего об этом не говорил? А надо бы! — улыбалась Ксюша и ямки на щеках приводили Тимошку в восторг.

— Ты ведь рабыня, или я ошибаюсь?

— Рабыня. Только я не чувствую этого. Осип обещал выдать меня замуж за хорошего богатого человека. Ищет. А ты богат? Что хорош, то я и так вижу. А как с богатством? Без денег трудно быть довольной, — продолжала играть глазами девушка. — К тебе это тоже относится. Деньги есть у тебя?

— Ты всё меряешь деньгами? — удивился Тимошка. — А деньги и у меня есть. Не такие большие, как у твоего хозяина, но есть. А любовь как тебе?

— Очень хорошо! — глаза засияли. — Только без денег она засыпает скоро. Ясно?

Уже легла зима. Снег высился сугробами и часто приходилось пробираться чуть ли не по пояс в этом самом снегу. И морозы приближались к свирепости.

А Тимошка постоянно выходил на свой пост и прохаживался вблизи дома купца Талдыкина. Ждал встречи и, как правило, она случалась. Айсе-Ксюша почти всегда тоже выходила с Таганом и шла прогуляться. Тимошка пристраивался сзади, потом шёл рядом, а Таган с недовольным видом шагал позади.

— Какой ты настырный, Тимка! — блестела девушка глазами, чуть прикрытыми часто инеем. — Этак тебя скоро побьют. Осип и так косо на меня поглядывает.

— А тебя он не побьёт? — с беспокойством спросил Тимоша, радуясь, что с девушкой так легко заводить разговор.

— Нет, не побьёт. Он меня никогда не бьёт. А ты чем живёшь, что только и делаешь, что поджидаешь меня? Или у тебя деньги имеются?

— Есть маленько, — признался Тимошка. — Вот думаю, как добыть больше. Ты ведь привыкла к хорошей жизни. Значит, надо стараться и мне.

— Ты это о чем, Тимка? — улыбалась она, прекрасно понимая, что он имеет в виду.

— Хочу избавить твоего Осипа от поиска для тебя достойного жениха. Или для тебя так просто, баловство? — И Тимошка тоже со смешинками в глазах, смотрел в лицо девушки, порозовевшее на морозе.

— Прямо так и ответить тебе!? — вскинулась Ксения. — Ишь чего захотел?

— Ты совсем не похожа на наших девок, Ксюша. Потому и спросил. Прямо.

— Так уж и прямо? — смеялась задорным смехом девушка. — Вовсе не прямо, Тима! — кокетливо смеялась, играла глазами, обязательно зная, как это действует на мужиков.

— Тогда можно и ещё прямее, Айсе. Я хочу посетить ваш дом и просить у Осипа твоей руки, а тебя твоего сердца.

— Ого! — воскликнула Айсе уже серьёзно и вдруг замолчала. Тимошка заметил, как она изменилась лицом. Услышал тихий голос: — Ты предлагаешь мне брак?

— А что с того? Ты так крепко засела у меня в сердце, что я только об том и думаю! А что может сказать на это твой Осип? Он ведь знает, что мы свиданничаем.

— Знает и молчит. А ты серьёзно говоришь?

— Я никогда не говорил так серьёзно, Айсе. Ты же такая девушка! — Слова ему не удалось подобрать, и он в замешательстве замолчал.

— Так я уже старуха, мой Тимка! — Это она тоже сказала очень серьёзно, а глаза не излучали смеха.

— Ну и сказала! Ты ещё так молода, что тебе можно дать не больше пятнадцати.

— Ой, ой! Пятнадцать! Хочешь, скажу правду?

— Только правду и хочу знать, моя любовь Айсе, — тоже без весёлости ответил Тимошка. — Мы теперь будем говорить друг другу только правду. Согласна?

— Чистой правды трудно добиться, Тима, — серьёзно ответила девушка. — Но тебе скажу. Мне скоро двадцать два будет. Что скажешь на такое?

— Скажу, что это просто здорово! Мне тоже идёт столько же, как тебе. Всё очень хорошо. Я человек немного взбалмошный, и мне нужна рассудительная с опытом жена. Как ты, и больше мне нечего тебе сказать.

Оба рассмеялись. На Тагана они не обращали внимания, и тот понурившись, плелся позади, глядя себе под ноги. А влюблённые безудержно хохотали, на редких прохожих внимания не обращали, а те с осуждением провожали их глазами. По-видимому сильно завидовали. Однако молодым людям не было дела до таких мелочей.

— С чего бы так смеяться? — спросила Айсе, немного успокоившись. — Ты чего смеялся, Тимошка?

— Ты начала. За тобой и я засмеялся, — хохотнул Тимка.

— Врёшь ты все. Это я за тобой засмеялась.

— Да ладно тебе. Вон люди с нас посмеиваются. Пошли отсюда! — И Тимошка за руку потащил Ксюшу дальше, подмигнув мужику с лопатой.

— А где мой Таган? — оглянулась Айсе в недоумении.

— Наверное, он решил, что не стоит нам мешать. Так даже лучше, не так ли?