Проклятая невеста

Словно подтверждая его слова, путеводный огонек затрепетал и устремился вперед гораздо быстрее. Еще пара дюжин шагов — и переулок закончился выходом на другую улицу, а Халид с удивлением понял, что как бы хорошо он ни знал Харузу, но здесь никогда не бывал. Хотя и места вроде бы известные, но вот эту огромную чинскую иву, свесившую ветви до земли шелковистым зеленым водопадом, он бы запомнил. Слишком жарко для нее в Харузе, ивы здесь растут разве что в садах над прудами, а тут, смотри-ка, прямо на улице, слева от массивных, окованных железными полосами ворот!

За ивой, словно разделившей улицу на две части, высился дом. По меркам столицы невысокий, всего в два этажа, зато окруженный немалым садом. Кованая решетка ограды простиралась от ворот шагов на полсотни в каждую сторону, а уж насколько сад раскинулся в глубину, оставалось только гадать. На взгляд Халида, дом ничем особым не отличался. Огни в комнатах давно погасили, должно быть, и окна верхнего этажа были темны и пусты, лишь у ворот за решеткой светилось окошко караульной будки. Но огонек явно вел их сюда. Не долетев немного до ивы, он задрожал, будто сомневаясь, попытался подняться вверх, но тут же потускнел и погас, опустившись на подставленную чародеем ладонь и рассыпавшись напоследок голубыми искрами.

— Пришли, — спокойно повторил Раэн и окинул дом внимательным взглядом. — Не так уж и далеко оказалось. А ива-то как разрослась! В прошлый раз была чуть выше меня… Неудивительно, что мой огонек погас — такая защита у дома!

— В какой прошлый раз? — не вытерпел Халид, подозревая, что высокоученый маг то ли заговаривается, то ли просто имеет в виду что-то свое, обычным людям недоступное. — Ты здесь был раньше? Когда ива еще не выросла? А почему тогда не знал, куда идти? То есть…

Он глянул на высоченное дерево и осекся. Если Раэн навещал местного хозяина, когда дерево было ростом с целителя… сколько же лет прошло?! За это время, конечно, можно и дорогу позабыть. Если только не напускает хвастливого тумана, как водится у его чародейского племени. Но зачем бы ему? Морочить голову нужно противникам и нанимателям, а со своей собственностью незачем прикидываться.

— Я не здесь был, — повернувшись к нему, сообщил Раэн и снизошел до объяснений: — Видишь ли, Серый Лис из тех, кто часто переезжает. Но обычные люди просто перевозят вещи в другой дом, а Лис берет свой дом с собой. Вместе с садом и даже ивой у ворот. Ива, правда, волшебная, поэтому растет куда быстрее простого дерева, но дюжину лет мы с Лисом, пожалуй, не виделись. Я уже стал надеяться, что от него и дальше не будет особых хлопот. Не люблю ошибаться. Особенно — так…

Глаза у него блеснули, и Халиду вдруг словно куском льда вдоль позвоночника провели. Странное чувство! Не страх, а будто… злость? Холодная такая, как лезвие. Говорят, когда клинок входит в сердце, он кажется ледяным, но кто может сказать точно? Кто это испробовал — опытом уже не поделится.

Раэн смотрел, не мигая, и жуткие сверкающие огни глаз на бледном лице чародея почти заставили Халида испугаться самым обычным человеческим страхом. И тут же он понял, что до этого прикоснулся к чужим чувствам. Это чародей холодно и остро злился на Серого Лиса, велевшего изувечить фокусницу Марей. Что бы там Раэн ни говорил Минри, а в Бездну он сунулся за девчонкой не только по просьбе гадалки. Иначе сейчас на Халида не веяло бы ясным и спокойным намерением убивать. Чужим намерением…

— Прекрати, — с трудом выговорил Халид непослушными губами и шагнул назад. — Отпусти… меня.

— Что?

Брови чародея недоуменно изогнулись, но почти сразу он понимающе протянул:

— А, волну поймал? Ничего, это пройдет. Скоро научишься отличать свое и отбрасывать чужое. Такова природа Тени, с этим ничего не поделаешь. Не о том сейчас думаешь, Зеринге. Знаешь, что страшнее лжи?

Халид, и вправду будто сдернувший пелену чужих чувств и облегченно вздохнувший, помотал головой.

— Правда, — серьезно сказал Раэн, испытующе глядя ему в глаза. — Чистая правда, поданная на блюде из уверток. Запомни, Зеринге, существа вроде Лиса, Минри, да и меня, если на то пошло, никогда не лгут. В этом мы все сходимся, хоть и по разным причинам. Но правду можно сказать по-разному. Кто-то назовет меня искусным лекарем, спасителем множества жизней, и будет прав. Кто-то скажет, что я разрушил его судьбу, и тоже не солжет. А еще… Вон, видишь на небе созвездие Лучника? Сколько звезд-стрел у него в колчане?

Халид, с трудом отведя взгляд от пугающе неподвижного лица чародея, на котором жили только сверкающие глаза, посмотрел в глубокую ночную синеву над черными крышами и нашел взглядом Лучника, покровителя путешественников на суше и на море. Острие стрелы на тетиве небесного гиганта безупречно указывало на Глаз небес, не самую яркую, зато путеводную звезду, а за спиной великого стрелка в колчане, дорисованном внутренним взором, серебрилась россыпь мелких звездочек.

— Девять, — хмуро сказал он истину, известную с детства всякому пустынному мальчишке, кроме совсем подслеповатых.