Проклятая нимфа

Тереза притихла, она опустила голову, отчего волосы упали ей на лицо. Моё сердце сжалось, но я была бессильна перед её горем.

– Мы с тобой так похожи, Теар. Ты даже не представляешь насколько! Когда-то меня полюбил бог. И наши чувства были взаимны. Любовь нас захватила, она опьяняла нас. Но он бог… А боги бессмертны… А вот нимфы – нет. И я умирала. Долго и мучительно, болезнь забирала у меня жизнь по крупинки. Мой бог за меня боролся, но Мойры³² беспощадны. Только они решают, когда рождаться, а когда умирать. Мой час пробил, и я умерла, но он меня не пустил. Он не дал Танатасу³³ забрать меня, нарушив порядок вселенной. За что нас и наказали.

– Мне очень жаль, Тереза, что так произошло…

– А ты? Ты уверенна, что твой бог даст тебе уйти. Даст твоей душе упокоиться? Ведь твой час пробьет уже скоро…

От её слов мороз по коже.

– Думаю… Леам меня отпустит…

– Наивная… Я говорю не про сына Астерии.

Осознание услышанного повергает в ужас! Аарон? Он может меня не отпустить так же, как и своих слуг на вилле… Тем временем Тереза продолжает:

– Я ведь была с тобой, когда ты пошла в комнату к Аарону. Это была ты… Я всего лишь дала силы тебе ходить во сне, а направление ты выбрала сама.

– Ты лжешь! Не может этого быть!

Вскакиваю с лавки и несусь прочь с кладбища, оставляю за спиной лживый дух. Уже у выхода меня окликает Тереза:

– Теар! Я буду ждать тебя.

Пробудившиеся солнечные лучи, растворили силуэт Терезы в воздухе. Кутаясь в плащ, я ступаю розовыми домашними тапочками по Седьмой авеню в поисках такси. Мне нужно убраться отсюда, а ещё мне нужен кофе. И покрепче.

***

Плитка черного шоколада никак не хотела поднять моё настроение. Размешиваю сахар в чашке, хотя не люблю сладкое. Но сегодня особый случай – душа требует. Зефир потерся о мои ноги, но, получив угощенье, переминаясь с лапы на лапу, ушел спать на мою подушку. Или сделать очередную пакость Лили. В последнем он стал уже профессионалом.

В прошлый раз кот нагло справил нужду в ридикюль Лили, приговорив к смерти её телефон, ежедневник и часть косметики. Нимфа негодовала. Ох, чего я от неё наслушалась. Зефир же сидел с невозмутимым видом, будто скандал произошел не из-за него. Только раз он жалобно мяукнул, когда Лили запустила в проказника тапкам.

– Я ухожу в супермаркет, тебе что-нибудь купить? – спрашивает Роуз, заглянувшая на кухню.

– Нет, у меня всё есть, – показываю ей начатую плитку шоколада.

– Как скажешь.

Шуршание в коридоре, и, наконец, в квартире наступает полная тишина. Сестры разбрелись кто куда, но это даже к лучшему. Я рада, что у меня появляется несколько минут одиночества, чтобы разобраться с происходящим в моей жизни. И с теми мужчинами, которые стремительно ворвались в мой мир, перевернув его с ног на голову.

Аарон – хитрый, самодовольный бог, не брезгующий ничем ради достижения своих целей. А ещё мы целовались…

В груди словно пронесся вихрь смущения, стыда и чувства вины. И чего-то ещё… Но пока я не могу понять, что это… Да это и неважно, ведь если Аарон согласился на сделку, то, скорее всего, я больше никогда не встречусь с сыном Аида… Странно, от этой мысли появилась какая-то тоска.

Слышу, как открывается дверь.

– Роуз, ты что-то забыла? – не отрываясь от шоколадки, кричу нимфе.

– Это не Роуз…

Оборачиваюсь и вижу стоящего Леама. По его глазам понимаю, что он всё знает. Медлю всего мгновения…

Вскакиваю со стула, подбегаю к нему и страстно целую его в губы. Поцелуй, которого я ждала больше года: пылкий, страстный, затрагивающий всю глубину моих пробудившихся чувств.

И наплевать, что он с Паломой, а я принадлежу богам смерти. Что несколько часов назад я выла волком, называя его предателем. Что он берет в жены другую. Сейчас я хочу просто его целовать, и чтобы он целовал меня.

Леам мне отвечает, его руки обхватили мою талию. Каждая секунда в его объятьях всё сильнее будит спящую во мне любовь. Как фейерверки, вспыхивающие в ночном небе, один за другим внутри меня оживают дремлющие чувства. Но ненадолго…

Обжигающая боль, как удар электрического тока, хлещет по моим губам. Моё тело от его касаний начинает гореть и обжигать. От боли я отталкиваю Леама, прикрывая болезненные губы ладонью.

– Что такое, Теар?

Он хочет подойти, но я выставляю руку, давая знак не приближаться ко мне. Губы всё ещё отчаянно печёт.

– Мне нельзя тебя касаться, – прикрывая рот рукою говорю.

– Аарон, – прорычал Леам имя своего врага.

Я киваю, говорить больно. Убираю руку, которой прикрывала целованные Леамом губы, и смотрю на ладонь. Ладонь измазана в красной липкой жидкости – мои губы кровоточат…

Глава 17

Смотрю на наручные часы: стрелка показывает пятнадцать минут девятого. Я опаздываю и делаю это намеренно.

Фасад ресторан отделан серым мрамором с белыми вкраплениями гранита. Над входной серебряной дверью висит табличка с названием «Eleven Madison Park». Роуз ногти сгрызет по локоть, узнав, что мне довелось поужинать в самом дорогом и востребованном месте Нью-Йорка. Поговаривают, что запись здесь идет на два года вперед.