Проклятая сабля крымского хана

Он прислушивался к каждому шороху, глотая спертый воздух подземелья. Дядя все не шел, обрекая племянника на муки ожидания. Когда замаячил свет, Девлет встал, стараясь слиться со склизкой стеной, будто убийца мог его не заметить. Шаги Сахиба возвещали о том, что убийца приближается к своей жертве. Слизнув со стены мутную каплю, Девлет закрыл глаза. Скорее бы все это произошло. У него нет больше сил ждать смерти.

— Господин, — услышал юноша незнакомый голос и, открыв глаза, увидел полного человека в кафтане и шапке. — Господин, сейчас я освобожу тебя. Твой дядя уехал в Стамбул, тебе нечего бояться.

Девлет прищурился, стараясь получше разглядеть незнакомца и вспомнить, кто это. Кажется, начальник внутренней охраны дворца Ильяс. В свете огня блеснула связка ключей. Начальник охраны отыскал нужный, звякнув железом, и вставил в замочную скважину. Жалобно скрипнув, ключ трижды повернулся в замке, и дверь открылась.

— Пойдем, пойдем, я спрячу тебя, — торопливо говорил Ильяс. — Через десять дней в Стамбул уходит корабль. Я знаю его капитана. Ты поедешь в Стамбул, никем не узнанный, я скажу капитану, что ты мой племянник. Впрочем, он никогда не задает много вопросов.

— Зачем ты это делаешь? — удивленно спросил Девлет. — Дядя может обо всем узнать…

— Пройдет время — и ты станешь ханом, — Ильяс посмотрел ему в глаза, — я чувствую это. Ты сместишь Сахиба… И это будет правильно.

— Благодарю тебя, — отозвался Девлет, — и да хранит тебя Аллах.

— Пойдем, за воротами тебя ждет конь. — Начальник внутренней стражи потянул Давлета за рукав кафтана. — Он более смирный, чем Булат. Ехать придется долго, но он знает дорогу. — Начальник охраны протянул юноше котомку. — Здесь еда и записка к капитану. Еще в записке его имя и название корабля.

Девлет выбежал из подземелья на свежий воздух, бросил прощальный взгляд на дворец, где провел детские годы, хотел попрощаться с матерью, но передумал: его могли увидеть. Согнувшись, юноша помчался к открытым воротам, выбежал за них и вскочил на гнедого коня, в нетерпении переминавшегося с ноги на ногу. Добрый конь, почувствовав хорошего наездника, обрадованно заржал и понес нового хозяина к морю, синюю гладь которого можно было увидеть с вершины высокой горы.

Глава 10 Двадцать лет спустя. 1551. Крым