Проклятая шахта. Разгневанная гора

– Я думаю, он сел, – сказал я и приподнялся с дивана, но она притянула меня к себе.

– Они часто пролетают здесь, – ответила она. – Это самолет из Мессины.

Я протер глаза и попытался объяснить ей, что самолет из Мессины не может лететь с востока на запад, но потом решил, что это не важно, и умолк. Я был слишком пьян.

Вошел Роберто. Он не постучал. Просто вошел и стоял, глядя на меня взглядом злобного животного. Джина оттолкнула меня и вскочила на ноги. Они стали разговаривать о чем-то вполголоса. Теперь тяжелый, плотоядный взор Роберто был прикован к ней. Я был не настолько пьян, чтобы не понять, что» это означает. И вдруг я начал смеяться. Джина повернулась ко мне. Кровь хлынула ей в лицо, глаза расширились и потемнели от гнева. Она подскочила ко мне:

– Почему вы смеетесь?

Я нс мог остановиться. Наверное, потому, что был слишком пьян.

Она наклонилась ко мне:'

– Прекратите. Слышите? Немедленно прекратите! Мне казалось, она догадалась о причине моего безудержного смеха и поэтому ударила меня по лицу.

– Я говорю вам, перестаньте! – крикнула она срывающимся голосом.

И то ли неприятный звук ее голоса подействовал на меня, то ли звон пощечины, но так или иначе я перестал смеяться.

Она все еще стояла, склонившись надо мной, и в какой-то момент я подумал, что сейчас она влепит мне очередную пощечину. Ее лицо было искажено страстью.

– Я же говорила вам, что родилась в трущобах Неаполя… – Она прервала себя на полуслове и быстро отошла к столику с напитками. Вернулась она с пузатым коньячным бокалом, наполненным почти до

краев.

– Выпейте, – приказала она, вручая мне бокал. – А потом вы должны лечь в постель.

Я не хотел коньяку и, немного протрезвев, начал всерьез беспокоиться.

– Зачем вы меня сюда привезли? – Язык у меня все еще заплетался, и я не мог сфокусировать взгляд на се лице.

Она опустилась на диван рядом со мной:

– Извините меня. Дик. Я не хотела ударить вас. Что-то случилось со мной. Видно, подействовала жара.

– Чья это вилла?

Она прижала мою голову к груди:

– Вы задаете слишком много вопросов. Почему вы не желаете пустить все на самотек?

Ее рука скользила по моим волосам, пальцы нежно массировали виски. И это действовало на меня успокаивающе.

– Закройте глаза, а я буду вам петь.

Она напевала неаполитанскую колыбельную. Глаза у меня стали слипаться. Каким-то образом в руках у меня оказался бокал, и я выпил его содержимое. Ее голос то приближался, то удалялся. Я слышал то сонное жужжание пчелы, то слабый плеск воды. Потом кто-то помог мне улечься в постель. Я услышал, как она сказала по-итальянски:

– Теперь он уснет. – Ее голос доносился откуда-то издалека.

А потом голос Роберто:

– Хорошо.

Какое-то шестое чувство подсказывало мне, что я не' должен засыпать. Я собрал всю свою волю в кулак. В душной комнате не чувствовалось даже малейшего движения воздуха. Меня мутило, и в конце концов я скатился с кровати и отыскал тазик. Меня бросило в холодный пот, но стало гораздо легче, и голова прояснилась. Я клял себя за глупость. Надо же было приехать на уединенную виллу с такой женщиной, как Джина, и напиться до бесчувствия!

Я стоял, наклонившись над тазиком и вытирая полотенцем холодный пот со лба. В вилле было тихо. Я взглянул на часы: был уже второй час.

Я чувствовал себя гораздо лучше. Я ополоснул тазик и умылся. Вытирая лицо, я пытался понять, для чего Джине понадобилось напоить меня.

Я положил полотенце в полной решимости отправиться к Джине, комната которой, насколько я понял, была где-то рядом. И тут я вспомнил о фонарике, лежавшем у меня в чемодане. Открывая его, я заметил красную вертикальную полосу между створками ставен. Я раздвинул их, и моему взору предстало потрясающее зрелище: мрачная громада Везувия в ореоле бледного сияния. От кратера, как раз в сторону виллы, ползли два ярко-красных ручья лавы.

Я обернулся и взглянул на комнату. Она была освещена зловещим красным светом. Я взял фонарик и двинулся к двери.

Едва сделав несколько шагов, я увидел тень некоего мужчины, двигавшегося мне навстречу. Это была моя собственная тень, подсвеченная Везувием.

Я подошел к двери и повернул ручку. Но дверь не открылась. Я повернул ручку в другую сторону – тот же эффект. Тогда я изо всех сил рванул дверь на себя и понял, что оказался в западне. Меня охватил ужас. Началось извержение Везувия, он совсем рядом, и мне суждено погибнуть под грудой горячего пепла. Я уже готов был громко воззвать о помощи, но, к счастью, благоразумие взяло верх. Стоя у окна, я наблюдал за пылающей громадой вулкана. Сердце отчаянно колотилось у меня в груди, но разум прояснился. Извержение не началось, по крайней мере, об извержении, подобном тому, что было в 79 году нашей эры, пока речи не идет. Сегодня усилились выбросы газа, но это сияние исходит главным образом от выплескиваемых наружу сгустков лавы. А коль скоро вилла вне опасности, зачем мне пороть горячку только из-за того, что дверь оказалась закрытой? Скорее всего, ее просто заклинило.