Проклятая шахта. Разгневанная гора

В этот самый момент Максвелл вскрикнул, а в следующую секунду мимо меня проскользнула тень. Дверь открылась и с шумом захлопнулась. Максвелл помчался вдогонку, а я включил фонарик и последовал за ним.

Входная дверь все еще была заперта.

– Через черный ход, – сказал я.

Мы бросились в коридор, ведущий в кухню. Дверь была открыта, мы выскочили во двор и, увязая в мягком пепле, побежали к гаражу. Мы видели следы Сансевино, ведущие туда же. Пока мы бежали, послышался рев мотора, из-за угла дома вынырнула открытая машина Джины и понеслась прямо на нас, так что мы вынуждены были отскочить. За рулем сидел Сансевино. Он миновал нас и свернул за угол.

– Быстрее! Надо посмотреть, куда он поехал.

Я следовал за Максвеллом по пятам. Красные подфарники машины мелькали на дороге, пролегавшей через виноградники. Мы увидели повозки и людей, направлявшихся в Авин. А машина Максвелла, стоявшая у открытых ворот, была основательно засыпана пеплом.

Ревя сиренами, Сансевино промчался по дороге и свернул вправо.

– Он направляется в Санто-Франциско. Нам надо ехать туда же, – крикнул он на бегу.

Возле машины нас уже ждали Хэкет и Хильда. Когда мы садились в салон, из дома вышла Джина.

– Не оставляйте меня, – взмолилась она, цепляясь за мою руку. – Я покажу вам, где они.

Максвелл повернулся к ней:

– Вы знаете, где Тучек?

– Я не знаю, где Тучек, – ответила она, – но я знаю, где он держал других своих пленников. Они в старом монастыре в Санто-Франциско.

– Тогда пошли.

Максвелл уже сидел в машине с открытой дверцей и с включенным мотором. Поток беженцев постепенно редел. Большинство из них уже достигло безопасных мест, и на дороге остались те, кто пытался спасти свое имущество. Мы проезжали мимо запряженных волами повозок, нагруженных мебелью, различным домашним скарбом, детьми и продуктами. Уступая нам дорогу, они съезжали на обочину, рискуя опрокинуться набок.

Джина сидела впереди, рядом с Максвеллом.

– Быстрее, быстрее, – то и дело повторяла она.

Ей снова стало страшно. И удивляться этому не приходилось. Все, что мы видели вокруг, напоминало библейские картины: волы, повозки, утварь и испуганные люди, бегущие от гнева Господня. Потом я увидел деревню Санто-Франциско – черное скопище старинных домов на фоне огненного сияния, исходящего от Везувия. С вершины горы прямо на Санто-Франциско двигались потоки лавы. Деревня была обречена, и я невольно вспомнил о погибших в огне Содоме и Гоморре.

– Только бы успеть, – взволнованно сказала Хильда.

– С моей стороны было просто безумием ввязываться в эту историю, – проворчал Хэкет. – Фаррел, может, вы объясните мне, что происходит?

За меня ответила Хильда:

– Тучек – мой отец. Этот Сансевино заточил его где-то в Санто-Франциско.

Я думаю, ей хотелось выговориться, потому что она стала рассказывать ему о побеге отца из Чехословакии.

Я посмотрел на часы. Было начало пятого. Через час начнет светать. Громадный сноп искр вырвался из кратера и осветил снизу черную дымовую тучу.

– В любую минуту эта проклятая гора может затопить все вокруг лавой, – пробормотал Хэкет; его голос дрожал, но не от страха, а от возбуждения.

Он отправился так далеко из Америки, чтобы увидеть этот вулкан, и я думаю, он никогда не был так счастлив.

Мы въехали в деревню. Алые фасады домов поглотали рев двигателя и скрывали Везувий. Улицы были совершенно пусты. Последние жители уже покинули ее. Никакой живности тоже не было.

Мы проехали лавку, в которой еще горели свечи, а полки были завалены овощами. Двери домов были распахнуты настежь. На маленькой базарной площади одиноко стояла телега, видимо брошенная из-за сломанного колеса. Около деревенской водокачки малыш, сосавший большой палец, смотрел на нас испуганным глазенками.

– Видели малыша? – спросил Хэкет. – На обратном пути надо его забрать. Бедняжку бросили родители.

– Здесь! – Джина указала на высокую каменную арку. Ворота оказались открытыми, и мы въехали на мощенный камнями двор. Увидев Джинин кабриолет, мы поняли, что подоспели вовремя.

– Слава Богу, – облегченно вздохнула Хильда. Максвелл остановил машину, и мы вышли.

– Куда теперь? – спросил он.

– Сюда, – быстро ответила Джина и направилась к двери.

В руках Максвелла блеснул револьвер.

Слава Богу, на сей раз он вооружен. Но я медлил, думая, что бы я сделал на месте Сансевино. Если он уничтожит нас всех, он спасен. Лава сотрет Санто-Франциско с лица земли, и никто нас не найдет. Я взял Хильду за руку, желая ее удержать:

– Подождите.

Она попыталась высвободить руку:

– Чего вы боитесь?

Презрение в ее голосе уязвило меня. Я повернул ее к себе лицом:

– Мак рассказал вам обо мне?

– Да. Отпустите меня. Я должна найти моего…

– Предоставьте это Максвеллу. Если мы явимся туда всей толпой, то можем как раз угодить в это.

– Во что «это»? Отпустите меня.

– Послушайте, Сансевино приехал сюда раньше нас. Он знает, что мы последуем за ним. И если он убьет всех нас…

– Он не посмеет. Он боится.

– Он хитер, как дьявол. И жесток. Он использует вашего отца как приманку.

Она задрожала, представив себе картину, которую я только что нарисовал.

– Наверное, он приехал, чтобы убить его?