Проклятая субмарина (СИ)

На вопрос Болса Молчун развел руками и нахмурился так, что морщины повыскакивали одна за другой на его мощном лбу.

Понятно… – протянул капитан и махнул рукой. – Значит так, слушай сюда, команда! – мы оставим «лжебританца» до тех пор, пока он не очухается, а затем допросим как положено. В любом случае мы ничего не теряем! Если немец – так передадим его на базу, таким гостям у нас будут рады. Если наш парень – значит, повезло ему. Жизнь… Она сейчас ничего не стоит, – произнес он задумчиво.

Команда завела мотор и «CMB–71» двинулся дальше. Джони Макваер выполнил приказ командира и вернулся на палубу, вид у парня был встревоженный.

Сэр! У меня плохое предчувствие насчет нашего полунемца.… Уж не знаю почему, но мне кажется, что он принесет нам немало бед!– промолвил юнга.

Старый мичман, прищурив глаза, посмотрел на матроса, и по его щетинистому лицу расплылась отцовская улыбка.

Пойду, проверю нашего незваного гостя, раз Макваер так волнуется. Бедняга, наверное, через многое прошел перед тем, как мы его подобрали – уходя, промолвил Чарли.

Фрэнк лежал без сознания на самодельной койке. Благодаря стараниям Джони он стал похож на британского военного моряка – сухая морская форма с шевронами катера и надписью на правом плече

«CMB–71» была ему к лицу. Он лежал, укутанный теплым одеялом и чуть слышно дышал. Капитан присел на край кровати и взял в руки немецкий рюкзак: – Посмотрим, что тут у нас интересного…

На палубу выпали нож, веревка, фонарик и промокшая записная книжка.

– Интересно, – протянул Чарли, поднимая ее. На главной странице красовалась надпись:

«Любимому папочке! Скорей возвращайся с моря, мы тебя любим и ждем! Сара и мама!». Ежедневник был подарен Милсу любимой дочкой. Она сильно тосковала по папе, когда тот выходил в море на лов рыбы. Учителю немецкого языка во время войны нужно было как–то кормить семью.

« 16 апреля 1915г

Я не знал, сколько времени прошло времени с начала войны… Школы были давным-давно закрыты, еще при первом предупреждении о наступлении немцев уроки были отменены и на школьные двери повесили замки. Так я понял, что лишился своей работы, я был простым школьным учителем. Сегодня вечером я встретил в пивнушке моего друга Барни, он уже раздавил бокала три пива, не меньше, закурил сигарету и тупо пялился на зад какой-то красотки. Мы пожали друг другу руки и заказали еще по бокалу.

Хреновые времена наступили, Фрэнк! – потягивая холодное пиво подметил мой друг.

Да уж, бывало и получше… Я остался без работы Барни! На фронт меня берут, ссылаясь на мое паршивое здоровье. А деньги, Барни, деньги надо как-то зарабатывать! – сгоряча выдал я.

Понимаю старина, прекрасно тебя понимаю… Есть один неплохой вариант. Денег на нем много не заработаешь, но зато дома всегда будут морепродукты и небольшая горстка монет.

Ты про-о?

Да, Фрэнк! Именно так! Старику Джозефу всегда нужны были хорошие люди для ловли рыбы, а рыбак ты или нет – это неважно, научишься со временем.

Спасибо, Барни! Ты действительно выручил меня советом! – я залпом допил пол бокала, крепко пожал приятелю руку и направился в сторону пристани к старику Джозефу.

Удачи, старина! – крикнул мне вслед Барни.

Я знал этого причудливого мужика, лучшая рыба в городе всегда была только благодаря Джозефу. Мы встретились и на удивление быстро обговорили все моменты моей новой работы. Уже завтра я должен буду выйти в море с командой Джозефа и его маленьким внуком Томми. Я был безумно рад тому, что снова смогу прокормить свою дочь и жену. Надо будет купить как-нибудь Барни бутылку хорошего бурбона, думаю, он будет в восторге!

На следующий день я впервые узнал, что такое морской поход! Но вот с уловом были проблемы, рыба то ли ушла далеко на дно, то ли в этих местах ее попросту не было. Наша рыбацкая шхуна бороздила просторы океана вторые сутки. Все прекрасно понимали, что рыбалка во время войны – это не самое безопасное занятие, но кушать хотелось всем, и рыба была для нас еще одним источником жизни. Сегодня мы поймали не так много, как бы хотелось – около ста килограмм морского окуня, трески и палтуса. Уже смеркалось, и нам надо было возвращаться к родным берегам Хилбрайда.

17 апреля, утро

Теперь удача точно отвернулась от нас. Повсюду одни водоросли и морской мусор. Больше наши сети ничего путного не поймали. Немного сбились с курса, идем домой… »

Дальше слов было не разобрать, шли какие–то помарки. Затем записи возобновлялись.

« Джозеф разрешил мне немного вздремнуть и спустя две минуты я уже спал, как убитый. Все эти рыболовные дни показались мне слишком долгими и тяжелыми.