Проклятая усадьба

Взяв на заметку показавшуюся ему весьма интересной информацию о «переживаниях» Зубова, Гуров решил сменить тему.

– А как у тебя с личными делами, что там с сыном? – спросил он. – Есть какие-то подвижки?

– Так, потихоньку, – грустнея, отвечал Степанов. – Весной повезу его в Германию, уже назначили операцию. И ты, кстати, напророчил мне – похоже, действительно придется брать кредит. Сами мы уже не осилим такие траты.

Услышав о кредите, Гуров снова насторожился. В памяти сразу возник недавний разговор с тем же Степановым, где он намекал на то, что в отношении Котова что-то готовится. Такая информация, конечно, заинтересует бандита, и он не откажется за нее заплатить. Не здесь ли источник этого нового «кредита»?

Внимательно глядя в лицо Леониду, продолжавшему рассказывать про свои семейные дела, Гуров размышлял о том, что этот визит мог оказаться неслучайным.

Совсем необязательно, чтобы Степанов сам, напрямую и в лоб, стал спрашивать о свидетеле. Может быть, он надеялся на то, что разговор об этом заведет сам Гуров. Ведь это в его повестке дня фоторобот сейчас – главная новость. А Степанов просто зашел про Стаса узнать. Тем более что, если он никуда не выходил из управления, ему лучше всех должно быть известно, что Крячко здесь нет и Гуров сейчас один.

Все это было довольно неприятно, а главное – вполне возможно, и чувствуя, что отвратительные подозрения снова черной тучей поднимаются в душе, Гуров молча слушал то, что говорил ему Леонид, и не отвечал ни слова.

– Ладно, я пойду, а то, наверное, отвлекаю тебя, – наконец произнес Степанов и вышел из кабинета.

Еще немного посидев за столом, бездумно глядя в пространство, Гуров встряхнулся и со всей решимостью возвратился в текущую реальность. Жизнь продолжается. И то, что случаются в ней порой вещи отрицательные, – не повод опускать руки.

Он взял телефонную трубку и активировал контакт, который недавно использовал.

– Дима? Это Гуров. Что там у тебя? Есть что-нибудь интересное?

– Это как сказать. Для меня – так очень интересно, а тебе не знаю, как покажется.

– Заинтриговал.

– Сам заинтригован. Ты ведь, кажется, сказал, что номерок этот с «Мазды» какой-то крутой?

– Да.

– А числится он за «семеркой». Автомобиль – зверь. Мало того что девяносто восьмого года выпуска, так она еще и в угоне с прошлого года числится. Уж не знаю, кто позарился.

– Вон оно как?

– Вот так. Надеюсь, что помог тебе.

– В каком-то смысле.

Нажав на сброс, Гуров размышлял, переваривая эту новую неожиданность.

В общем-то, кто и зачем «позарился» на старую «семерку», догадаться было нетрудно, но о принадлежности «Мазды» эти догадки, к сожалению, ничего не могли сказать.

«Удивляться нечему, – думал Гуров. – Учитывая обширные связи Кота в этой специфической сфере, он, наверное, не только с этой «семерки» номерок может позаимствовать. Вся краденая рухлядь к его услугам. Выбирай на вкус».

Надежная с виду зацепка в итоге привела в пустоту, и, думая о том, что и в целом сегодняшний день не слишком богат на результаты, Гуров стал собираться домой.

Глава 7

На следующий день после обязательного утреннего совещания Орлов попросил его остаться.

– Как там наш вчерашний «крючок»? – с интересом спрашивал он. – Подцепил кого-нибудь?

– Пока нет, – ответил Гуров. – Но ведь времени прошло немного. Они могут подумать, например, что я перенес время. Нужно подождать. Кто-нибудь наверняка проявится. Да, кстати, и проявились уже.

Гуров рассказал генералу про свои вчерашние маневры во дворах.

– Так что же ты не сообщил? – заволновался Орлов. – Это ведь реальный шанс был! Мы бы их как миленьких сцапали. И вместе с «Маздой» этой.

– Не успели бы, – сказал Гуров. – Я сам их в западню эту сумел заманить только потому, что местность там хорошо знал. А они, похоже, не знали. А если бы продолжал за собой по трассе тащить, да еще вы бы подключились, они, я думаю, вмиг бы исчезли.

– Догадались бы?

– Конечно. Я ведь за свидетелем ехал, а не в бесконечное путешествие по Кольцевой.

– Что ж, значит, не повезло. И номер, ты говоришь, липовый?

– Увы.

О том, что в пути с ним случился еще один эпизод, Гуров говорить не стал. Ведь и здесь все закончилось почти ничем и упоминать об этом – только понапрасну расстраивать генерала, который уже и без того, очевидно, расстроен.

Вместо этого Гуров решил прояснить для себя, что это за намеки давали ему в недавнем разговоре Гриневич со Степановым и какую такую новую операцию задумал Орлов.

– Жаль-жаль, – между тем говорил тот. – Это, считай, снова ничего у нас в руках нет, а время уже поджимает.

– Да, до карнавала осталось немного, – проговорил Гуров. – Не раскроете секрет, почему именно этот срок?

– Секрет? – немного задумался генерал. – Что ж, тебе, пожалуй, раскрою. Уйти он хочет, Лев. Исчезнуть так, чтобы самые длинные наши руки его не смогли достать.

– В «третьи страны»?