Проклятая весна

– Жаль, Вирджил не увидит, что ты провернул. Вот же сукин сын, – покачал головой Ларк. – Никак не мог смириться с тем, что я ушел. Заставил меня заплатить.

– Может, это был несчастный случай, – неубедительно предположил Рич. Чего толку ворошить старое?

– Ага. Несчастный случай. Стальной канат порвался, как гребаная леска. Прямо как в тот раз, когда Олин Роули сунул руку в ленточную пилу, да? Двадцать лет работал с пилой, а потом отпилил себе руку как ни в чем не бывало? Несчастный случай. Сам себя взял и покалечил.

Ларк отставил жестянку – там в основном оставался лук – на перевернутый ящик рядом.

– Мы поедем сегодня за дорожными знаками или нет? – задал вопрос Рич.

Табличку на пристройке тоже было бы неплохо перекрасить. Она гласила: «10¢ (ПОМНИТЕ О КОДЕКСЕ ЧЕСТИ). НЕ ЗАБЫВАЙТЕ ЦЕЛИТЬСЯ ПОТОЧНЕЕ».

– А у тебя что, еще какие-то дела? – спросил Ларк. Рич растер ладонями колени, джинсы совсем отсырели. Еще полчаса, и они станут твердыми, как труп. Белка-летяга обвилась вокруг шеи Ларка.

– Слезай. – Ларк скинул белку с плеча. Та упала на пол и спряталась за кусками коряги, в изобилии разбросанными по крыльцу. – А, черт, – пробормотал он. Он легко мог отличить на слух двигатель одной машины от другой. – Что этой суке опять нужно?

«Додж» Марши притормозил у оврага, подъехал к туристическому дереву.

– Ты загораживаешь дорогу моим клиентам! – заорал Ларк. К дереву вела круговая дорога – любой желающий мог подъехать поближе и сфотографироваться под табличкой, прибитой над туннелем: «ВЫЖИВШЕЕ ДЕРЕВО. ВЫСОТА: 301 ФУТ. ДИАМЕТР: 16,3 ФУТА. РОДИЛОСЬ В 200 ГОДУ Н.Э.».

– Каким еще клиентам?

Джек-рассел Марши спрыгнул у нее с колен и помчался, подпрыгивая от восторга, чтобы громогласно облаять борова. Учуяв запах белки-летяги, он молнией взлетел по ступенькам на крыльцо.

– Убирайся отсюда, Гизмо, мелкий ты сукин сын. – Ларк дал ему пинка.

– Привет, Рич, – сказала Марша, пытаясь одновременно удержать в руках запеканку и коробку с магазинным бисквитом. Она была тяжелой, как свиноматка, но в голосе ее слышалась странная певучесть. – Что с тобой случилось? – Она задержала взгляд на порезах, которые оставила случайная ветка. Рича лично куда больше беспокоило, как он будет выплачивать кредит после перехода на дневную ставку.

Он кашлянул.

– Немного перестарался.

– Почему бы тебе не одеться? – обратилась Марша к Ларку. – Холодно же. У меня в пикапе лежит упаковка «Таба».

Она занесла запеканку в дом.

– А почему бы тебе не принести мне чертово пиво? – крикнул Ларк ей вслед.

Рич услышал, как она выбрасывает пустые банки в мусорное ведро и прибирается.

– Ты опять курил? – Марша появилась на пороге.

– Я бросил. – Ларк прикусил щеку.

– Ты почему не сказал, что у тебя кончилось мыло?

– Забыл.

– Вот твоя сдача, – Марша протянула конверт, и Рич вспомнил о письмах Ларка. По дороге сюда он не забыл заглянуть в почтовый ящик.

– Оставь себе, – махнул ей рукой Ларк.

Марша бросила конверт на ящик вместе с пинтой клубники.

– Это еще что за чертовщина?

– Фрукты.

Ларк скрестил на груди руки, словно она его глубоко оскорбила.

– Увидимся в четверг. Если ты до него доживешь, конечно. Гимзо! – Джек-рассел с визгом пронесся через двор и запрыгнул в машину. Когда она уехала, Ларк принялся рыться в луке, выискивая оставшиеся кусочки мяса. Наконец, он окончательно отодвинул жестянку в сторону.

– Высший класс. А теперь загляни под сидение.

Рич повернулся, словно ожидая увидеть, как на крыльцо взбирается еще один стул. Твою-то… Позвоночник пронзила резкая боль.

– Да вот тот, на котором ты сидишь, – подсказал Ларк.

Рич сунул руку под стул, встал, перевернул его вверх тормашками. К сиденью скотчем была приклеена пачка сигарет.

Ларк облизнулся.

– То, что надо.

Рич закурил. Ларк чиркнул спичкой, глубоко затянулся, выдохнул.

– Это ты так бросил, да? – усмехнулся Рич.

– Однажды правда пробовал бросить. Так мне настолько захотелось покурить, что я сожрал сигарету. На вкус – полное дерьмо, – Ларк сделал еще одну затяжку. Над рекой висел туман, собираясь в одну большую бесформенную массу. – Мерл правда всех перевел на дневную ставку?

Дон сообщил об этом сегодня.

– С понедельника. На Оленьем ребре в основном молодые деревья растут, – объяснил Рич. – Если бы не это, нам еще пришлось бы Мерлу приплачивать за право там поработать.

Первый платеж за участок 24–7 он должен был внести через месяц.

– За месяц может многое произойти, – проговорил Ларк. – Загрузишь дорожные знаки в машину?

Рич зашел в сарай, посмотрел вверх, где на краю оврага росла ободранная дугласова пихта. Именно на ней Ларк учил его карабкаться на деревья после смерти матери. Он вспомнил голос Ларка, доносящийся с земли:

«Срезай сверху вниз. Будешь резать снизу – ветку закрутит, в механизм может попасть канат, и тебя так сильно сдавит, что желудок из носа полезет».