Проклятая война

Она ощущала законную гордость. Это чувство ярко горело в груди, борясь со страхом и стыдом, — ведь еще много людей умрет из-за того, что она не смогла сделать этого раньше. Боль напомнила ей о том времени в Неваде, когда она умирала от жажды и остро чувствовала свою связь со всем сущим.

Все, что она совершила за тридцать шесть лет, вело ее к этому дню. Все ошибки, все неверные повороты в конечном счете оказались совсем не ошибками. Каждое открытие, пускай и самое малое, увеличивало ее мастерство. В этом заключался смысл ее жизни.

Рут очень хотелось убедить окружавших ее людей, но если понадобится, она готова заставить их силой.

— Я хочу, чтобы вы подключили телефонную линию.

— Вы не продумали свой план до конца, — сказал Шог, вновь пытаясь сбить ее с толку.

— Сейчас же подключите телефонную линию. Вы слушаете меня? Если я не поговорю с друзьями в течение ближайших двадцати минут, нанотех сначала ударит по нам. Он сработает в пользу противника. Дайте мне поговорить.

Командный бункер находился слишком глубоко под землей. Мобильник Рут был тут бесполезен, но она знала, что ее могут подключить к наружным вышкам мобильной связи с помощью любой из сотни телефонных линий. Руководство Гранд-Лейк тянуло время. Сначала передали ее требование человеку, сидевшему в следующем ряду компьютерных стоек — подальше от нее. Затем еще один солдат подбежал и сообщил, что вышки перегружены и что они наберут нужный ей номер, как только смогут найти подходящее окно.

Вероятно, они пытались определить местонахождение владельцев двух мобильных номеров, которые она им продиктовала. Было ли это вообще возможно? Приходилось учитывать такую вероятность. Если они не смогут отследить телефоны с помощью электронных средств, то организуют поисковые группы и поднимут вертолеты. Нельзя давать им дополнительное время.

Рут встала.

— Не провоцируйте меня, — сказала она, оглядываясь в поисках Эсти и Гудрича.

Ученая потребовала, чтобы их освободили, и теперь оба рейнджера стояли поблизости.

Фоштоми увели. Капрал проклинала всех троих так, что Шог в конце концов резко рубанул рукой воздух, и десантники потащили обезумевшую от злости девушку прочь.

«Почему вы помогаете ей?» — вопила Фоштоми.

Гудрич, похоже, и сам не мог ответить на этот вопрос. Эсти смотрел прямо перед собой, практически вытянувшись по стойке «смирно», а Гудрич уставился в пол, не решаясь взглянуть в глаза собравшимся вокруг них солдатам.

Рут не сомневалась, что оба рейнджера сожалели о своем поступке, но ее не покидала надежда. За ними стояла история. Сегодня 2 июля, через два дня наступит 4-е, день рождения американской нации, — а их действия можно было расценить как самую настоящую революцию. Если им удастся положить конец войне, это означает освобождение, причем не только от китайцев, но и от их собственного правительства.

— Я собираюсь позвонить. Прямо сейчас.

Карузо встал, словно хотел преградить ей дорогу.

— Мы просто не используем здесь мобильные телефоны, — сказал он. — Дайте нам пару минут.

— Нет.

Рут подняла вверх пуговицу. Карузо попятился. Нанотехнолог двинулась между тесными рядами мужчин и женщин, стараясь не обращать внимания на выражения их лиц. Эсти вел себя совершенно правильно. Эти люди злились и нервничали, но нельзя было позволить их чувствам повлиять на нее. Рут остановилась рядом с офицером связи, которому передали номера. Карузо и Шог шли прямо за ней, вместе с Эсти и большинством десантников.

— Голдман! — воскликнул Шог.

Она тоже повысила голос.

— Если я взломаю контейнер, через пару секунд все в этой комнате будут дышать нанотехом. Дайте мне телефон. Сейчас же.

— Ты тоже умрешь, — ответил Шог.

— Я знала это еще до того, как вошла сюда.

Рут быстро моргнула, чтобы он не увидел ее слез, — но ее прямота потрясла их сильнее всяких угроз.

— Ладно, — сказал Карузо. — Ладно. Секундочку.

Рут приставила к горлу Шога и его командиров целых два меча. Крошечные стеклянные контейнеры, которые она пронесла в бункер, были всего лишь первым. Нанотехнолог наконец-то поняла, что выбора у нее нет. Она должна сделать это в память о самопожертвовании Эрнандеса и бойскаутов, и каждого безымянного солдата, погибшего при попытке ее спасти, и даже захватчиков — даже Николая Уланова.

Рут использовала тот гигантский прорыв в нанотехнологии, который обнаружила при изучении стимулятора и усовершенствованной вакцины, — однако вместо того чтобы улучшить стимулятор, создала новую, крайне опасную антинаночастицу. Паразита, способного вмешиваться в работу обеих версий вакцины и полностью их блокировать. Необратимо. У частицы не было других функций или побочных эффектов, но этого вполне хватало, чтобы навсегда лишить любого носителя возможности спускаться ниже барьера. В организме человека, зараженного паразитом, вакцина существовать не могла. Новая частица уничтожила бы армии на всей территории американского Запада, лишив их артиллерии, бронетехники и множества людей, которые погибли бы при подъеме к барьеру.