Проклятая звезда

Целую минуту в комнате царит молчание. За окном проезжает карета, я слышу конский топот и стук колес. Тэсс замирает в напряженной позе, и видно, что она еле-еле сдерживается.

— Ты хочешь, чтобы ее убили? — мягко спрашивает она.

— Я этого вовсе не хочу, но… что за жизнь у нее в таком ужасном месте?

Маска безразличия сползает с лица Мауры, и взгляд ее синих глаз с надеждой устремляется на меня. На какое-то время я снова вижу перед собой свою прежнюю младшую сестру — личико в форме сердечка, жажда одобрения в глазах… Увы, я не могу ее одобрить.

— Тем не менее это ее жизнь, — возражаю я Мауре, вспоминая вчерашний разговор с Сестрой Софией. — Не дело это — изображать из себя богов.

— Ее станут пытать, и кто знает, что при этом выяснится? Если за дело возьмется ведьма, все пройдет легко и безболезненно. Алиса говорит, для сестры Софии это все равно что щелкнуть. — Для наглядности Маура прищелкивает пальцами.

Неужели София уже делала это прежде? Неужели она убивала кого-то по требованию других Сестер? И был ли ее разговор со мной попыткой предупредить, что когда-нибудь от меня могут потребовать того же? От таких предположений мне делается дурно.

— С Бренной не все в порядке, — говорит Тэсс. Ее личико совсем побледнело. — Кто знает, что чувствует человек, когда видит будущее? Нужно попытаться представить себя на ее месте.

— И мы действительно можем оказаться на ее месте, если она не будет держать свои видения при себе. — Маура поднимает принесенную с собой чайную чашку с золотой каемочкой и отпивает глоток. — Бренна и раньше была со странностями. Смею предположить, что она свихнулась не потому, что стала прорицательницей, а потому, что ей так было на роду написано.

Я вспоминаю Томасину Эббот, и мое лицо искажается гримасой боли.

— От тебя не убудет, если ты проявишь немного сострадания.

— В такие времена, как сейчас, мы не можем позволить себе эту роскошь — сострадать. — Маура со стуком ставит чашку обратно на блюдце. — Из-за Бренны вот-вот погибнут восемь невинных душ. Сколькими жизнями мы рискуем ежедневно, пока оправдываем ее?

— Нет, Маура! Это неправильно. Мы не убийцы. — Серые глаза Тэсс невероятно, пугающе серьезны.

— Ну, может, ты слишком мала, чтоб разобраться во всех этих сложностях, — замечает Маура.

— Не смей! — Тэсс вскакивает на ноги, взмахнув косами. — Я, может, и мала, но это не значит, что я дурочка и не имею права на собственное мнение.

Я тоже встаю:

— Я согласна с Тэсс.

— Конечно, ты согласна! — Маура воздевает руки к небу.

— То, что случилось с этими девушками, ужасно, и я надеюсь, сестра Кора и военный совет найдут способ это остановить. — Я опускаю глаза на уже слегка помятое письмо в руке Тэсс. — В шифровке сказано, что все происходящее может пойти нам на пользу. Общественное мнение изменится, люди пойдут за нами, а не за Братьями. Мне тошно от собственного бессердечия, но, может быть, разумнее всего просто выждать и посмотреть…

— Выждать и посмотреть, выждать и посмотреть, — передразнивает Маура. — Вы с Корой — два сапога пара, не находишь? Господи, надеюсь, что пророчицей окажусь именно я, иначе Сестричество так и будет топтаться на одном месте и ничего не сделает! Вы так и будете сидеть сложа руки и смотреть, как умирают девушки, будто вам до этого и дела нет!

Я выступаю вперед и вздергиваю подбородок:

— Мне очень даже есть дело.

— Тогда ты выбрала неправильный способ это продемонстрировать, — огрызается Маура и с топотом вылетает из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Тэсс прислоняется к мраморной каминной полке, по ее щекам бегут слезы, но она не издает не единого всхлипа.

— Я просто очень злюсь, — объясняет она, обеими руками вытирая глаза. — Ненавижу, когда ко мне относятся свысока. И мне не нравится, как повела себя Маура, так… начальственно. Она же, как попка, повторяет все, что говорит сестра Инесс, ты заметила?

Я киваю. Слушать бессердечные предложения сестры Инесс уже достаточно неуютно, но когда Маура, которая знала Бренну и выросла вместе с ней, повторяет то же самое… Когда Маура успела превратиться в человека, способного так равнодушно обсуждать планы убийства?

Сегодня в полночь я встречаюсь с Финном, а сама еще до сих пор не решила, передавать ли ему предложение сестры Инесс. Должна ли я попросить его стать агентом Сестричества в логове врага? Я не слишком-то доверяю сестре Инесс, но так устала от тайн, лжи и страданий невинных жертв, от того, что мы слишком запуганы, чтобы бороться! Может, если Финн добудет информацию о намерениях Братства, сестра Инесс найдет способ свалить этот орден? Она, безусловно, из тех женщин, которые способны выиграть войну, вот только какой ценой?..