Проклятье дракона (СИ)

В проёме меня поджидал сюрприз в качестве ультрафиолетовых ламп, образующих собой своеобразную раму. Я не стал бы придавать им значение, но стоило мне переступить черту, как сфокусированный свет создал некое подобие сетки, совсем для меня безопасной. Сначала не смог даже сообразить, для чего подобные спецэффекты, и только сделав ещё несколько шагов вперёд осознал, что именно они и являются непреодолимым барьером для жителей оригинального «гетто». Однако, отступать было поздно. Вернее, не так. Мне ничего не стоило метнуться обратно, в безопасное нутро коридора, но я не мог позволить себе подобного. Потому что был практически уверен, что сильнее каждого, кто здесь находится.

Миниатюрная девочка, одетая под католическую монахиню перестала подпирать собою стену, выходя на свет. Костюмированная вечеринка тут у них, что ли? Тогда уж слишком затянувшаяся! Чёртов Озборн, разыграть он меня решил, что ли? И пока я хлопал глазами, стараясь прийти в себя, это псевдомилое создание, не отрывая ничего не выражающего взгляда от моего лица, вытащило из хрупкой стены необычного вида катану. По крайней мере, что-то максимально её напоминающее. Повеяло смертью. Она казалась практически осязаемой теперь, и под натиском её влияния я невольно попятился назад, боковым зрением отмечая, что фигурка незнакомки переместилась, оказываясь слева, но пока что не спешила приближаться, прицениваясь и чего-то ожидая. Лишь теперь я вспомнил, что слышал ещё голос, а значит ещё как минимум один противник мне обеспечен. Если, конечно, мы не сможем поговорить цивилизованно. Но при взгляде на следующего «заключённого», надежды на это немного поубавилось.

Привалившись к стене и блистая клыкастой улыбкой, сидел представитель аристократичной нежити. В правой руке он держал пригубленную бутылку с чем-то напоминающим кровь, вот только запашок от напитка шёл отвратный, и я даже думать не хотел, чья она, но, вопреки своему нежеланию, начал строить догадки. Лабораторные крысы. Это ж насколько им приходилось всё это время экономить на пропитании? Выглядел вампир не сказать, чтобы совсем уж плохо. Немного необычно — это да. Чего только стоили очки-велосипеды в тёмной оправе. Зачем они ему здесь? Модник эдакий. Хотя, скорее барахольщик. И даже антрацитовая коса, грозно покоящаяся на его плече, ситуацию не спасала. Но сама по себе являлась довольно занятной, включая в себя также функцию изящной трости.

— А вот насчёт того хлопца я не уверен… — усмехнулся клыкастик, указав ею на существо, запертое в соседнем помещении, что не меньше прочих жаждало моего внимания. — У вас не найдётся пару глотков свежей крови? — вежливо осведомился мужчина, глядя куда-то в район моей шеи. Я отрицательно мотнул головой. Чего-чего, а этого я с собой уже давненько не носил. — Нет? Что же, печально! — видимо, решив, что я просто не люблю делиться, единственное, более-менее расположенное к разговорам существо вовсе неласково оскалилось, так и не удосужившись, кстати, представиться. — Извольте… — мужчина жадно облизнулся, собираясь получить желаемое теперь уже без спроса, а затем кинулся в моём направлении. Правильно, зачем этот скупой обмен именами, когда есть куда более душевные способы знакомства?

Лениво наблюдая за ускоренным «трупом», неспеша изучал существо за стеной полупрозрачного материала, которая не давала тому заглянуть к нам на огонёк. Гуманоидное тело в несколько метров в холке, лицо, скрытое за маской с криво выведенной алым улыбкой, которую украшали следы от пуль чего-то крупнокалиберного. Когти этой твари больше походили на изогнутые кинжалы, отливавшие смолью на слабом и таком искусственном свете. Сам того не заметив, привычно преобразовал свою руку в подобие латной перчатки с маникюром, навеянным монстром. Либо вампир был слишком уж медленным, либо это я перестал мыслить как человек — никакого значения это сейчас не имело. Поймав его изменённой рукой прямо за глотку, слегка последнюю сдавил…

Вот не люблю я всех этих уродов — они подобно наркоманам разносят чуму под названием «вампиризм»! И лишь к Алосно я испытывал некое подобие уважения, потому как тот, вопреки специфике своих развлечений, был достаточно гуманен, спокойно сосуществуя в мире со своей, так называемой, «едой». Да и как я успел заметить, не видел в людях потенциальных дойных коров, общаясь на равных ровно настолько, насколько вообще могла позволять сущность кровопийца. К тому же, держал парочку центров приёма донорской крови, что позволяло ему не волноваться о пропитании.