Проклятье фараона

– Какие грубые слова из такого милого ротика! Ай-я-яй! – незлобно рассмеялся Рашид. – Может быть, вы найдете более добрые слова? Смотрите, что у меня есть!

Он показал из-за спины небольшой мешочек, пошарил в нем рукой и вытянул изящное колечко в форме змеи. Ее зеленые глаза были сверкающими изумрудами. Рашид подошел к Ванессе, взял ее руку и надел колечко на указательный палец. Оно оказалось немного мало, и Рашиду пришлось слегка надавить, чтобы кольцо село как следует. Наверное, он что-то нажал на кольце – в мгновение ока в его шею вонзился маленький, едва заметный шип. Араб застыл, удивленный и не понимающий, что произошло. Он ощупал свою шею и ойкнул, уколов палец. Рашид побледнел, а еще через несколько секунд упал замертво.

– Эй, вы, там! – крикнул Гамильтон двум арабам, стоящим на страже перед палаткой.

Те не шелохнулись. Тогда аль-Сабун крикнул им что-то по-арабски. Оба стражника вбежали в палатку, увидели тело своего главаря и, отчаянно жестикулируя, снова выбежали на улицу. Послышались голоса. Кто-то был на взводе, другой перешел на истеричный визг. Чуть позже в палатку снова вошли те же двое и вынесли тело аль-Кандассара.

Через несколько минут караван разбойников исчез в неизвестном направлении. Бедуины уехали, оставив всех без исключения археологов связанными…

– Как вы думаете, он умер? – спросила Ванесса.

– Это интересует меня меньше всего, – грубо отозвался аль-Сабун. – Подумайте лучше о том, что мы до сих пор связаны и умираем от жажды!

Ванесса извивалась, пытаясь освободиться от проклятых веревок. Они очень больно врезались в кожу.

– Попробуйте повернуться ко мне спиной, – предложил доктор. – Узлы-то сзади. Может, удастся развязать друг другу руки?

Им удалось лечь спиной друг к другу. Между тем с улицы доносились стоны и мольбы о помощи других коллег. «Неужели никто из них не может придумать, как освободиться?» – удивлялась Ванесса. Но она сама была связана. И аль-Сабун тоже, а он-то всегда находит выход из сложной ситуации.

– Какая неподатливая, – пробурчал доктор. – Это я о веревке, а не о вас, Ванесса! – добавил он ехидно.

– Да такому мужчине как вы… – вспыхнула та. – Да я клещами не прикоснусь к такому, как вы!

– Почему нет? Может быть, я единственный нормальный мужчина в вашем окружении? Другие-то сбегут тут же, когда узнают ваш характерец…

– Оставьте ваши плоские шуточки знаете для кого! – не выдержал Гамильтон. – Для ночных клубов! И вообще, хватит собачиться, – посмотрел он гневно на Ванессу.

Араб улыбнулся:

– Извините меня, профессор. Я не хотел задеть ваши чувства, – он посмотрел на девушку, – и ваши, мисс Кэмерон. Не могли бы вы только наклониться назад, а то я никак не могу достать этот чертов узел!

Египтянин несколько минут возился с узлом на руках девушки, и тот, наконец, поддался.

– Есть! Наконец-то! – обрадовался он.

Ванесса расслабилась и помассировала затекшие кисти рук. Все тело адски болело. Но наконец-то она свободна! Она развязала веревку на ногах и освободила мужчин.

– Вы держитесь молодцом. Не ожидал от вас, – похвалил аль-Сабун Ванессу так неожиданно, что та даже растерялась. – Поспешим, надо освободить остальных.

* * *

Многие из археологов пролежали связанными на солнцепеке несколько часов. И первым делом после освобождения они ринулись к баку с водой, который чудом уцелел: все остальное бандиты разрушили или сломали.

По всему лагерю валялись мешки с награбленными сокровищами – бандиты ничего не взяли с собой, слишком велик был страх перед проклятьем фараона. Ванесса с профессором все аккуратно собрали и сложили в палатке аль-Сабуна. Сам египтянин с грустью смотрел то на растоптанный радиоприемник, то на джип. Грабители, возможно, и не были убийцами, но они были бы полными идиотами, если бы оставили машину целой. Опасения доктора подтвердились: колеса машины были порезаны, сиденья выпотрошены, стекла выбиты, а в открытый капот лучше вообще не заглядывать: оттуда торчали детали двигателя. Аль-Сабун, осмотрев разбитую машину, в ярости вырвал аккумулятор и запустил им в лобовое стекло, довершив начатое вандалами.

Ванесса тихонько подошла к Ахмеду сзади и положила руку на его плечо.

– Мы переживем это. Обязательно что-нибудь придумаем, даже если сейчас это кажется невозможным, – попробовала она утешить египтянина.

– Рано или поздно в Каире хватятся, что от меня нет никаких вестей, – сдавленным голосом произнес аль-Сабун. – До этого мы должны оставаться здесь. Будем делать то, что в наших силах.

Он обернулся, посмотрел на девушку и добавил уже своим обычным, слегка насмешливым и саркастическим тоном:

– Но, уж простите, я никак не смогу избавить вас от своего присутствия.

– Это я уж как-нибудь переживу, – ответила она холодно.

От ее сочувствия к Ахмеду не осталось и следа.

– Вы действительно сильно затрудняете мою жизнь, мисс Кэмерон.

– Скажите пожалуйста! Да вы просто…

Она не договорила, потому что в этот момент египтянин заключил ее в объятия. Затем наклонился, и его губы, твердые и жаркие, безжалостно впились в губы девушки.