Проклятье фараона

– Подождите, – отозвался араб. – Позвольте нам еще несколько минут побыть наедине с этим великолепием…

Она замолчала. Но когда египтянин и англичанин попытались вместе сдвинуть крышку саркофага, не выдержала:

– Давайте повременим с саркофагом. Его лучше открывать в лаборатории, с более подходящими для этого климатическими условиями.

– Нет условий, более подходящих для этого, чем здешний воздух, – ответил Гамильтон. – Или ты не заметила, что здесь сложно дышать? Здесь почти нет кислорода. Такое ощущение, будто камера была герметично закрыта все это время.

– Да, но мы… – начала Ванесса, но заслужила лишь шиканье и красноречивые взгляды в свой адрес.

– Мы уже порядком надышались местным воздухом, – объяснил Гамильтон. – Так что если здесь есть стафилококк, то он уже в нас. Но мы привиты, так что это небольшой риск. Если честно, я совсем не вижу риска.

Мужчины изо всех сил пытались сдвинуть крышку саркофага. Пот лился с них градом, вены на лбах и мускулах вздулись от напряжения. Все было напрасно.

– Последняя попытка, – сказал аль-Сабун.

Мужчины вновь взялись за многотонную крышку, и она поддалась! Сдвинулась на несколько миллиметров, но даже этих миллиметров оказалось достаточно, чтобы воодушевить археологов, у которых словно открылось второе дыхание.

Тело, лежащее в гробу, выглядело так, будто его положили туда не много тысячелетий назад, а совсем недавно: оно прекрасно сохранилось. Не разложились даже повязки, которыми оно было обмотано. Голову мумии венчала золотая корона, инкрустированная драгоценными камнями. В левой руке был зажат скипетр – египетский символ могущества и власти. Он был тоже сделан из золота, в верхней его части были выгравированы иероглифы, которые никто из них троих сходу не мог расшифровать. Но самое странное впечатление производила правая рука фараона. Она была перебинтована, но два пальца торчали: мумия явно на что-то указывала.

Придя в себя, усталые ученые стали строить предположения.

– Такое ощущение, что он хочет нам что-то показать, – предположил Кевин.

– … что еще что-то произойдет, – пробормотала Ванесса.

– А может быть, на еще одну комнату в склепе? – сказал аль-Сабун.

– Чепуха, это главное помещение в гробнице, откуда здесь еще другие комнаты? – не понял шутки Гамильтон.

– Мы здесь непрошеные гости, – сказала Ванесса. – Похоже, это предостережение, что не стоит тревожить покой мертвого царя…

– Нет, пальцы согнуты так, будто указывают на что-то совершенно конкретное, – предположил араб. – На что-то, что находится справа от него.

– Почему бы нам не осмотреться, – сказал Гамильтон и направил свет лампы в ту сторону, куда указывали пальцы фараона.

Ученые внимательно осмотрели стену, но ничего необычного не увидели. На стене была нарисована странная картина: большой, в несколько этажей дом в разрезе с несколькими комнатами. Дом был похож на кукольный. Справа и слева от него на коленях стояли фигуры, одетые в платья, которые носили жрецы. В комнатах «кукольного» дома стояли вазы, кувшины, кое-какая мебель, свитки с иероглифами. Картина была нарисована искусно и до мелочей подробно, но вряд ли значила что-то особенное.

– Может быть, разгадка кроется в свитках на картине? Поглядите, как четко прорисованы иероглифы! – профессор подозвал к картине аль-Сабуна. – Вы лучше меня знаете древнеегипетский язык, попробуем прочесть!

Ученые склонились над маленькими, детально прорисованными иероглифами. Они молчали, только губы беззвучно шевелились, когда им удавалось расшифровать то или иное слово. Внезапно Гамильтон закашлялся и от возбуждения стал задыхаться. Он ловил ртом воздух, будто ему было тяжело дышать, и сбивчиво говорил:

– Здесь говорится о погребальных урнах. В них лежат законсервированные органы умершего, которые, по поверьям египтян, вновь могут помочь оживить его.

Профессор, читая, водил по иероглифам пальцем, как бы показывая своим коллегам, какой иероглиф что означает. Когда он дотронулся до одного красивого иероглифа в виде вазы с головой ибиса, что-то щелкнуло. Ванесса закрыла глаза, приготовившись к катастрофе. Но прошла минута, и ничего не произошло.

Не успела девушка облегченно выдохнуть, как вновь раздался щелчок. Часть стены сдвинулась в сторону, и взгляду археологов открылась ниша, в которой стояли несколько пузатых золотых ваз – по всей видимости, это и были те самые погребальные урны.

* * *

Аль-Сабун наморщил нос: из ниши дурно пахло. Но это археологам не помешало: профессор влез первым в нишу и вытащил оттуда один из кувшинов. Плотное облако желтой пыли внезапно окутало ученых. Египтянин, чихая и кашляя, пытался отогнать пыль руками. Гамильтон тоже закашлялся. Он вытащил вазу, поставил ее на пол, и оба археолога, охая и стеная, безвольно опустились на пол.