Проклятье инквизитора

Сам инквизитор смерти не боялся, и, доведись ему оказаться на месте своих жертв, о пощаде бы не молил, приняв свою участь спокойно. Он выбрал путь, и нес ответственность за свой выбор. Эйдан отдавал себе отчет в том, что на любое действие есть противодействие. Когда-то маги своим отчаянным и безрассудным восстанием, повлекшим кровопролитную и жестокую бойню, вызвали ответное негодование и желание свести угрозу неоднократно повторенных событий к минимуму. Инквизиторы, исполняя закон, навлекали на себя желание отомстить. Пока это удавалось редко, но случалось, и Виллор не пребывал в радужном самообмане, что с ним такого никогда не произойдет. Однако знал твердо, что легко убийцам не будет. И если все-таки проиграет, то валяться в ногах и умолять о спасении не станет.

Впрочем, сейчас шейду ничего не угрожало, и подобных размышлений в голове не было. Эйдан вообще пытался ни о чем не думать. Он рассматривал лепнину на потолке, следуя взглядом за затейливым плетением. Недалеко замер Язва, с интересом наблюдавший за работой целителя. Маг хмурился, но пока ничего не говорил, время затягивалось, и Виллор все-таки скосил на него глаза.

– Любопытно… – наконец изрек целитель.

– Мне тоже, – невозмутимо откликнулся шейд.

– И мне, – живо отозвался Язва.

Целитель и инквизитор одновременно перевели на него взгляды, и Фрай округлил глаза:

– Ваше благородие, вы ж мне, как сын родной. Холю, лелею, мою, обстирываю…

– Исчезни, недоразумение! – рявкнул Виллор, и его слуга, ворча себе под нос, покинул комнату. Шейд перевел взгляд на мага. – И что же вам показалось любопытным, почтенный мастер?

Целитель еще раз взглянул на инквизитора и досадливо поморщился.

– Порой я сожалею, что не могу снимать браслет хотя бы на пару минут. Добрая половина моих возможностей скована его силой.

– Не опасаетесь говорить такое незнакомцу? – усмехнулся Эйдан.

– Ах, бросьте, благородный шейд, – отмахнулся маг. – Я отдаю себе отчет, какова расплата за свободу. И это даже не инквизиция. Освободись мы от ограничителей, и магический резерв мира разом уполовинется, когда ошалелые маги кинутся проверять, на что способны в полную силу. А как результат, следующее поколение одаренных сократится вдвое. Впрочем, – целитель мрачновато усмехнулся, – я бы на месте властителей не стал беречь это хрупкое равновесие, раз уж мы вызываем такие опасения. Позволил бы дуракам вычерпать Силу до капли, и они сами сделают то, за что ненавидят инквизиторов – уничтожат магов подчистую. Без погонь и казней.

– Опасения имеют под собой основание, мастер, – заметил Эйдан. – Мечты о могуществе одолевают умы одаренных. Сейчас вы пожелали пару минут полной силы, затем вам захочется полчаса, а после возненавидите ограничитель за то, что не можете пользоваться своим даром в полную мощь постоянно. Что станет следующим шагом?

– Я разумный человек, – сухо ответил целитель.

Виллор усмехнулся и задал совершенно неожиданный вопрос:

– Скажите, почтенный мастер, любите ли вы женщин? Чувственные удовольствия оставляют вас равнодушным, или вид красивой дамы разжигает аппетит?

– Неуместный и нескромный вопрос, – недовольно проворчал маг, но все-таки ответил: – Я, как и любой зрелый мужчина, не могу остаться равнодушным, ни к женщинам, ни к наслаждению, которые они дарят. Но я женат…

– Вопрос не о том, – отмахнулся шейд. – Просто представьте – вы встретили женщину, прекрасную, как сама страсть. Вы зажглись огнем и возжелали ее, и, о чудо, она ответила вам взаимностью. С ней вы познали то, чего еще не испробовали ни разу в жизни. Ваша близость оказалась столь восхитительна, что вам хочется вновь ощутить тот огонь в крови, который вы уже однажды изведали. Вам снятся ее ласки, и образ прекрасной дамы вы ищите среди тысячи безликих теней, которые окружают вас. И чем чаще вы берете ее, тем сильней не хотите отпускать, но… она предназначена другому, и вы всего лишь получаете крохи от того, что могло принадлежать вам одному. Что вы станете делать? Будете страдать молча, или начнете бороться? Только откровенно, мастер.

Целитель бросил на шейда взгляд исподлобья. Он понял, что хотел донести до него гость градоначальника. Это была недурная аналогия и совсем не лишенная смысла. Тяжело носить всего один башмак, когда у тебя две ноги. Привыкнуть можно, но почувствовать себя обутым – нет. Маг поджал губы, всё еще пытаясь дать достойный ответ, но, казалось, столичного шейда это уже не волновало. Он нетерпеливо поерзал:

– Так что же вы нашли любопытного во мне?

Целитель выдохнул и расслабился, даже благодарно посмотрел на Виллора. Разговор был и вправду опасен, и вести его с незнакомцем не стоило, поэтому почтенный мастер, потерев ладони, накрыл ими синяк на боку шейда:

– Ребра не сломаны, всего лишь ушиб. За один раз я его не уберу, но чувствовать себя вы будете сносно. Если повторим завтра, плюс примочки, которые я буду вам рекомендовать, следы ударов исчезнут полностью за два дня. Небольшие ссадины затянутся уже к утру.

– А…

– Что до любопытного, то это касается воздействия, которое, по-видимому, на вас оказывалось.