Проклятье красавицы. Я четвертая

– Ты что так раскраснелась? – озабоченно спрашивает подошедшая к столику Ленка, держа в руках пластиковую упаковку, в которой виднеется несколько пирожных. – Не заболела?

– Нет, – отчего-то охрипшим голосом отвечаю я, – душно.

– Так пошли на воздух. Сегодня на улице такой мороз, что ты вмиг охладишься.

– Было бы здорово. Немного остыть мне сейчас в самый раз.

– Как вы сегодня себя чувствуете, Белла? – спрашивает доктор Алла, когда я усаживаюсь на уже привычное кресло пациента в среду.

– Меня опять мучает бессонница, – признаюсь я.

– А таблетки, которые я прописала вам в прошлый раз?

– Они не помогают.

Доктор Алла хмурит лоб и на нем пролегают длинные продолговатые морщины.

– Странно, – говорит она, – это очень сильные препараты.

Молчу.

– Хорошо, – наконец, произносит женщина, – давайте их пока отменим.

Она усаживается на небольшой стул рядом с креслом, оставив свой блокнот и очки на столе.

– Скажите, Белла, а вам снова снились те сны, о которых мы говорили раньше?

Киваю. Они снятся мне всегда, в те редкие минуты недолгого забытия.

– И сегодня?

– Да.

Доктор Алла снова хмурит и трет свой лоб. Похоже, что она, как и доктора до нее уже готова отказаться от меня.

– Что-то ни так, Алла Дмитриевна? – спрашиваю я.

Она внимательно смотрит на меня.

– Все в порядке, Белла, и мы обязательно во всем с вами разберемся.

С облегчением выдыхаю. Похоже, что эта женщина не привыкла сдаваться.

– В прошлый раз, – продолжает доктор Алла, – я предложила вам начать с того самого момента, когда вас стали беспокоить и пугать сны. С той первой ночи и первого кошмара. И вы обещали подумать.

Я действительно, не рассказывала о том своем самом первом сне ни одному человеку на планете Земля.

– Вы готовы?

Нерешительно киваю.

– Вот и умница, – слегка улыбается доктор Алла, – а чтобы мне получить полную картину я введу вас в неглубокий транс.

– Транс? – пугаюсь я.

– Не стоит так волноваться, Белла, – тихо, но очень убедительно говорит доктор Алла, – это не гипноз, и я не собираюсь копаться в вашем сознании, только немного помогу вашей психике. Вы полностью расслабитесь и вспомните все, до мельчайших деталей. Но я не стану делать этого без вашего на то согласия.

– Я согласна.

Разве у меня есть другие варианты?

– Вот и замечательно. Тогда приступим.

Яркий свет…

***

– Мама, в этом пальто я выгляжу двадцатилетней тетенькой! – слышу я свой голос.

Замираю. И растерянно оглядываюсь по сторонам.

Небольшая уютная комната с софой, застеленной цветным вязанным покрывалом. Простое прямоугольное зеркало на полированном шкафу. Письменный стол, стул, и цветок в огромном горшке. На стенах бумажные обои в мелкую розочку. На окне атласные шторы в тон покрывалу. На полу пушистый шерстяной ковер, который папа привез из очередной командировки в год моего шестнадцатилетия.

Мне шестнадцать!

Но ведь мой первый сон был гораздо раньше! Почему сознание унесло меня именно в этот год?

– Ты не права, дочь, – голос мамы, – сейчас модно носить пальто.

– Так пусть твои модники и носят! А я не выйду из дома в этом убожестве! – мой крик.

Шестнадцатилетняя Белла бросается на софу, так и не сняв ненавистного пальто, и начинает громко рыдать.

– Что у вас тут происходит? – голос папы.

Папочка!

Уже много лет, как его не стало.

Шестнадцатилетняя Белла вскакивает с софы и кидается в объятия к отцу.

– Вы хотите, чтобы надо мной смеялась вся школа и весь двор! – всхлипывает.

– Юра, она не хочет носить новое пальто, говорит, что оно не модное, но ты же знаешь, сколько мы за него отдали, – мама всплескивает руками.

Она такая молодая и красивая. Ее шикарная шевелюра закручена в шишку на затылке и заколота черными шпильками. Мамочка.