Проклятье медведей

Не помню, чтобы я сделала сознательный выбор, но, прежде чем я осознала, я отпустила дверную ручку. И нерешительно шагнула вперед, подобрала платье и медленно села. Темные глаза Рафа расширились. Он возвышался надо мной, скрестив руки на груди, твердые мышцы его бицепсов вздрагивали, когда он пытался подобрать слова. Наконец, он медленно опустился на койку и сложил руки перед собой, глядя на меня.

‒ Знаешь, я думал, что ты сбежишь, ‒ сказал он. ‒ Я готовил эту речь заранее, но теперь, когда ты слушаешь, не знаю, с чего начать.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом поняла, что у меня точно такая же проблема. Я сомкнула губы. Сделав глубокий вдох, попыталась снова.

‒ Начни с того, что там произошло. Ты поцеловал меня.

Раф откинул голову назад и улыбнулся.

‒ Ведьма, ты поцеловала меня.

Гнев вспыхнул у меня в груди. Я моргнула, потом поняла, что он прав. Я поцеловала его.

‒ Ну, ты уж точно не сделал ничего, чтобы остановить меня.

‒ Магия, ‒ ответил Раф. ‒ У тебя внутри совсем другой тип, чем ты думаешь.

Я потерла ладонями верхнюю часть бедер. Страх пробежал у меня по спине. Я не хотела этого слышать. Я ненавидела его сжатые челюсти. Он казался таким уверенным в себе. Так уверен, что он знает обо мне что-то, чего не знаю я.

‒ Не читай мне лекций о моей магии. Ты не можешь знать об этом больше, чем я.

Он улыбнулся, и это пронзило меня, заставляя знакомое тепло перегружать мои чувства. Я должна стряхнуть его и думать разумом, а не эмоциями.

‒ Ты когда-нибудь слышала термин «Анам Кара»? ‒ спросил он.

Я покосилась на него. Я прокрутила это слово в голове.

‒ Кельтский язык. Душа… друг? Не знаю. Я лучше разбираюсь в латыни.

Улыбка Рафа растопила меня. Она была полна нежности, которой я не ожидала. Он потянулся ко мне. Мое тело напряглось, когда он положил мои руки себе на колени и держал их там.

‒ Полагаю, что ты перевела достаточно близко, если говорить буквально. Но это не так. Анам Кара ‒ это нечто важное для моего народа. Только для медведей-оборотней. Это что-то вроде родственной души. Но, точнее говоря, пара медведя. Предназначенная судьбой. Но это человеческая магия. Я никогда не слышал о ведьме, которая владела ей. Анам Кара ‒ это тот, кому суждено спариться с медведем. Конкретным медведем. Благодаря их союзу рождаются новые медведи-оборотни.

‒ Ты хочешь сказать, что я одна из них?

Я отпрянула, но твердое выражение лица Рафа и легкая хватка на моих руках удержали меня на месте.

‒ Да, ‒ ответил Раф так просто и с такой определенностью, что одно единственное слово, казалось, обрело физическую форму и ударило меня прямо в грудь.

‒ Ты думаешь, я пара медведя?

Я попыталась встать, но Раф не отпускал меня.

‒ Знаю, что это так. И ты тоже это знаешь. Ты знаешь это с той самой секунды, как прикоснулась ко мне.

‒ Ты сошел с ума. Это просто трюк. Заклинание. Это делает кто-то другой.

Раф не сводил с меня глаз. Позже, возможно, я смогу оценить серьезный взгляд, которым он меня наградил. Боль промелькнула на его лице, и, если бы я была в состоянии лучше контролировать эмоции, переполняющие меня, я могла бы быть чувствительной к ней. А так мне казалось, что земля разверзлась и поглотила меня. Ответ буквально смотрел мне в лицо. Анам Кара. Пара медведя. Боже, даже когда мой разум протестовал против этого, мое тело… моя душа… казалось, взывала к нему. Да! Да!

‒ Нет!

Я наконец вырвала свои руки из его и встала. Я резко отвернулась от него и направилась к двери. И снова мои пальцы задрожали, когда я потянулась к ней. Опять же, я знала, что пространство, разделяющее две половины моей жизни, было шириной этого порога.

‒ Талия, посмотри на меня.

Я закрыла глаза, когда мои пальцы зависли над дверной ручкой. Я тяжело дышала, выпрямила спину, и повернулась, чтобы снова встретиться с ним.

‒ Ты хоть понимаешь, что натворил? Потому что, я ‒ да. Может быть, они не учили тебя тому, что оборотни делали с ведьмами. Вы уничтожили нас.

‒ Ты все еще здесь, ‒ выпалил он. ‒ И я тоже. И ты считаешь, что ведьмы ни в чем не виноваты? Ты хочешь знать, чему меня учили, пока я рос?

Раф встал. Он был такой высокий. Он заполнил мое поле зрения, закрывая свет позади себя и все остальное в комнате. Даже когда мой разум протестовал против этого, мое тело взывало к нему. Я хотела почувствовать его прикосновение. Я хотела раствориться в его прикосновениях.

‒ Я даже не могу сказать тебе самого худшего. Я поклялась на крови. Меня могут наказать даже за то, что я разговариваю с тобой, не говоря уже о том, чтобы…