Проклятье Первородных

Надругательство. Это и правда надругательство над земной геометрией. Абстрактные формы даже не пытались походить на известные человеку.

Сравнить выступающую из гладкого основания конструкцию было не с чем. Во всем известном Клеону мире не встречалось ничего подобного.

— Господи, да что же это такое? — прошептал Клеон, уже и не пытаясь искать научные объяснения в виде ядовитых испарений, влияющих на мозг.

Не существует таких газов и таких веществ, чтобы примерещились такие формы. Разумеется, под сильными веществами что угодно покажется.

Но, во-первых, Клеон точно знал, что не принимал запрещенных веществ. Во-вторых, все внутри черных скал, и тем более образование в центре круга не напоминало бред сумасшедшего. Нет. Дело было в другом.

В бредовых галлюцинациях, вызванных приемом запрещенных веществ, просто рушилась имеющаяся реальность. Привычные картины рассыпались на части, и осколки часто невозможно было собрать обратно.

Здесь же ничего не рушилось. Реальность была. Просто другая.

Другой мир. Чужой. Прямо противоположный миру за пределами скал.

Пугающая реальность, но со своими четко заданными законами.

Просто законы этой реальности — внутри громадных гладких базальтовых скал — врезались в известный человеку мир сотней острых ножей и разрывали сформировавшийся порядок мироздания вдребезги.

Инородность всего, находящегося внутри черных Проклятых гор, имела свои закономерности. Не имеющие ничего общего со вселенской гармонией.

Как именно это воздействовало на работу человеческого мозга, Клеон объяснить не мог. Но понимал страшную губительность подобного воздействия.

Вместе с осознанием наличия другой реальности, возникало не просто ощущение непохожести с земным порядком. Это еще как-то можно пережить.

Чужеродность действующих закономерностей в геометрии, в физике, даже в химии, была полностью противоположной законам Вселенной.

«Если минут десять неотрывно понаблюдать за подобным объектом, ни один психиатр уже не сможет восстановить разрушенный мозг», — Клеон и сам не знал, откуда возникла подобная мысль. Хотя чисто интуитивно он точно уловил сущность инородного всего, что видел в кругу черных скал.

Движение. Постоянное движение. Без остановки. Та часть «Врат в бездну», которая находилась над поверхностью, менялась ежесекундно. Смешение тысяч разнородных неправильных многогранников с неописуемыми пропорциями, быстро смещающиеся углы поверхности за несколько минут могли свести с ума.

Ни один даже самый сильный человеческий мозг не мог наблюдать подобное надругательство над устоявшимися законами мироздания.

В столпе серо-грязного дыма просматривались черные маслянистые полосы, на которые Клеон не обратил внимания. Зря. Очень зря.

Полное отсутствие формы. Между сотнями мечущихся многогранных фигур диких форм, смешивающихся друг с другом и образующим неописуемые сочетания, метались тысячи вытянутых сфероидальных пузырьков. Пузырьки, наполненные черной маслянистой жидкостью, периодически лопались, и между движущимися базальтовыми многогранниками проливалась черная жижа.

Все смешивалось и поднималось в воздух двухметровым столпом плотного серого газа, достигавшего верха стометровых скал. Омерзительная картина. Невыразимая. Слишком мерзкая, чтобы пропустить образ в сознание.

Мозг моментально закрывался, отказываясь принимать образы, поступающие от органов чувств. Нечто, напоминающее древний колодец размером три на три метра, представляло собой единый неизвестный Вселенной организм, где черные прожилки казались венами.

— Иллюзия, — прошептал онемевший Клеон. — Просто иллюзия от токсичного спертого воздуха. И от испарений. Такого просто не может быть.

Что еще мог придумать заледеневший от ужаса мозг?

«Просто искаженное восприятие. Наверное, отравление ядовитыми газами, — мысли метались в месте с ускоряющимся ритмом чужеродных форм. — Поднявшееся сооружение, называющееся в легендах проходом, открыло доступ к сильнейшим ядовитым газам. Вот и мерещится всякая ересь».

Другая часть мозга, отличная от разумной, прекрасно понимала тщетность и несуразность подобных объяснений. Реальность внутри круга скал имела свои законы. Просто другие. Для воздействия ядовитыми газами и даже самыми сильными веществами картина, представшая перед Клеоном, была слишком упорядоченной. Да, для человеческого восприятия дико чужеродной, но не беспорядочной; сжимающей мозг тисками, но не случайной.

За организацией неведомого мира явно чувствовался мощнейший Разум, обладающий сильнейшей концентрацией и силой Воли.

Человеческий разум, имеющий вселенскую гармонию внутри себя, не мог целиком воспринимать окружающее. Только фрагментарно.