Проклятье рода

— Вы… — Гилберт замялся и осторожно исправился, видимо, тоже решив, что пережитые испытания возвели нас в ранг друзей, а не просто знакомых: — Ты кажешься совершенно успокоившейся. Как я понимаю, Анна тоже нашлась?

— Почти. — Я счастливо улыбнулась, впервые за этот долгий утомительный день почувствовав, что цепкая рука дурного предчувствия наконец-то не терзает мое многострадальное сердце. — Ну пойдемте же скорее в дом! Или так и будем беседовать здесь?

Гилберт усмехнулся и покачал головой. Предложил руку своей спутнице, и мы наконец-то покинули крохотный пятачок пространства около калитки.

Проходя мимо ярко освещенного окна гостиной, Гилберт чуть замедлил шаг. С его места было прекрасно видно, как Дуглас что-то выговаривает Лукасу. Тот стоял, грустно поникнув головой, а поверенный моей прабабушки мерил комнату широкими шагами, о чем-то разглагольствуя и активно жестикулируя при этом.

Затем взгляд Гилберта скользнул дальше, к стене, и юноша тут же поспешно передвинулся таким образом, чтобы загородить обзор Габриэль, тоже с любопытством глазеющей в окно. Благо, та все свое внимание обратила на двух спорящих мужчин.

— Да, сдается, разговор действительно будет интересным, — буркнул себе под нос Гилберт и торопливо зашагал дальше, увлекая за собой Габриэль, дабы та не увидела больше необходимого.

* * *

Мы с трудом разместились в небольшой кухне. Но мне сейчас была приятна теснота. После всего произошедшего я не хотела оставаться одна. То и дело казалось, будто из темного угла на меня кинется какая-нибудь жуткая тварь. Стоило мне закрыть глаза — как я видела окровавленное тело Оливера и собственную руку, обугливающуюся до костей. Интересно, когда-нибудь я сумею избавиться от этих кошмаров?

Войдя в кухню, первым же делом Габриэль рухнула на ближайший табурет и с выражением немого блаженства вытянула перед собой ноги.

— Убей меня, Хлоя, но теперь я и не пошевелюсь, — устало пробормотала она. — Поясницу после таких подвигов вообще не чувствую.

Гилберт, в свою очередь, поступил как настоящий мужчина. Он и не думал жаловаться, хотя ему тоже нелегко пришлось. Вместо этого он пробудил магический шар, плавающий под потолком, без лишних просьб отрегулировал его на максимум — и крохотное помещение залил яркий свет, несущий с собой тепло. Затем помог мне растопить плиту и налил воду в чайник. И лишь после этого позволил себе занять второй стул.

— Полагаю, вечер у тебя выдался еще хуже, чем у нас, — проницательно заметил он, глядя на меня. — Хлоя, у тебя на щеке и платье кровь. Насколько я понимаю — не твоя.

Я кинулась к умывальнику, установленному у одной из стен кухни. Посмотрела на себя в зеркало. Мое отражение, действительно, могло напугать любого. Бледное лицо, встрепанные волосы, просто-таки безумные глаза. Надо привести себя в порядок.

Но перед тем, как умыться, я еще раз вгляделась в россыпь бурых пятнышек на своей щеке. Хм-м, странно… Это была не кровь демона. Та имела характерный черный цвет. Но чья она тогда? Получается, Дуглас был ранен в ходе схватки. Наверное, поэтому он сидел после окончания боя. Но сколько силы в этом тщедушном старичке! Даже не попросил о помощи, первым делом решив поставить Лукасу мозги на место. А то ведь точно до скончания века примется винить себя в гибели брата, хотя, если судить здраво, тот погиб много лет назад, сразу, как вызвал демона.

— Рассказывай! — потребовала Габриэль, дождавшись, когда я вытру лицо жестким вафельным полотенцем. — Что тут произошло?

— Да ничего хорошего. — Я пожала плечами.

Говоря откровенно, я не имела ни малейшего желания пересказывать события минувшего вечера. Но прекрасно понимала, что Гилберт с Габриэль имеют полное право знать, чем завершилось столь запутанное дело. По сути, они тоже немало рисковали, пусть на время, но дав приют одержимому. Даже страшно представить, что могло бы произойти, если бы демон, заключенный в теле Оливера, сразу же бросился восполнять свою жажду крови и убийств. Наверняка все годы вынужденного заключения ему очень не хватало этих столь сомнительных развлечений.

Поэтому, вздохнув, я начала свой нелегкий рассказ, естественно, стараясь при этом обойтись без особо красочных подробностей. Я до сих пор не верила, что все завершилось благополучно для меня.

Гилберт слушал меня внимательно, не перебивая и с совершенно непроницаемым выражением лица. В отличие от него, Габриэль то и дело охала и ахала, выражая таким образом свое сочувствие ко мне и страх.

— Кошмар! — выдохнула она, когда я завершила долгий монолог упоминанием о смерти Оливера. — Кто бы мог подумать, что в нашем скучном провинциальном Аерни разразится такая битва! Маги, демоны, одержимые! Жуть какая!

— Да уж. — Я кивнула и повернулась к плите, на которой уже начал ворчать закипающий чайник.

— Забавно, — обронил Гилберт. Но пояснять свою загадочную реплику не стал, вместо этого вскочил со своего места и любезно помог разлить кипяток по приготовленным заранее чашкам.