Проклятье вампира

Он правда думал, что знает его.

Ник видел там интенсивные вампирские эмоции ещё до того, как другой мужчина вытер глаза.

— Ну, — сказал тот, обводя взглядом толпу. — Не стану тебя задерживать…

Теперь он выглядел смущённым.

Но главным образом он выглядел расстроенным. Настолько расстроенным, что это задело сердце Ника, хоть он и говорил себе, что это абсурд, и у него нет оснований испытывать какие-либо эмоции.

— …Знаю, у тебя работа и всё такое, — сказал вамп. — Я просто хотел поздороваться. Так здорово было увидеться с тобой, приятель. Я немного расстроился, узнав, что тебя обратили… тогда ты был таким семейным парнем, и мы оба знаем, что подразумевает обращение в вампира…

Другой вамп слегка неловко пожал плечом, словно не был уверен, стоит ли это говорить, и только что вспомнил, что Ник его якобы не знает.

— Но да, — добавил вампир всё так же неловко. — Тогда было непросто. Может, если ты захочешь поговорить об этом, то найдёшь меня…

Ник уставился на него.

Он до сих пор ни капельки не узнавал вампира, но те эмоции, что он видел в его глазах, пробуждали в нём много чувств: горе, печаль, почему-то чувство вины; может, потому что он не узнал парня или отмахивался от него, когда парень так явно хотел пообщаться.

Но это безумие.

Всё, что говорил мужчина-вампир, было абсолютным безумием.

Но Нику всё равно казалось странным позволить ему просто уйти.

Вампир начал пятиться, когда Ник выпалил слова, заговорив прежде, чем осознал своё намерение.

— Как, говоришь, тебя зовут? — спросил он. — Как мне с тобой связаться?

Вампир остановился.

Он казался озадаченным этим вопросом, будто не мог поверить, что Ник говорит серьёзно.

Ник наблюдал, как он колеблется, стоит ли вообще отвечать.

Затем он как будто выпалил ответ так же импульсивно, как Ник.

— Скотсмэн, — сказал он. — Кори Скотсмэн. Я вырос здесь. В Сан-Франциско. Я по-прежнему живу здесь, если ты решишь меня отыскать. В районе, который раньше называли Пресидио. Теперь его называют Гробом, потому что около 80 % населения относится к нашей расе. Это по большей части вампирский район… по крайней мере, пока не спускаешься к Сан-Матео.

Ник уставился на него.

Внезапно он осознал, что толпа вокруг него притихла.

Ну, не вся толпа.

Подземная бойцовская арена вмещала в себя как минимум пять разных рингов, которые Ник видел, когда они только приехали, и была возможность осмотреться. Арена также состояла из множества уровней, образуя крутой амфитеатр, где фанаты могли смотреть с разной высоты. Поскольку последний бой этой ночи только что завершился (последний бой Ника, шоу хедлайнеров), арена постепенно опустошалась.

Звуки всё ещё эхом отражались в огромном пространстве — шаги людей и голоса, пока они общались и смеялись по дороге к выходу. Вся арена находилась в нескольких сотнях метров под землёй — под тем местом, которое и в прошлом, и в настоящем называлось Юнион-сквер. Большинство поднималось на верхние уровни, чтобы забрать машины, но некоторые направлялись прямиком на поверхность.

Большинство людей решило не задерживаться и не ждать в очереди за автографом. Скорее всего, они не хотели платить сотни кредитов, которые Фарлуччи требовал за каракули и отпечатки рук Ника.

Но группа в непосредственном окружении Ника притихла.

Они повернули головы, посмотрев на странного вампира.

Затем снова повернули головы и посмотрели на Ника.

Ник знал, что ему стоило продолжить подписывать вещи. Ему стоило отвернуться от странного вампира со светлыми волосами, привлекательным лицом сёрфера, широкими плечами и лёгкой улыбкой. По меркам вампиров у него было доброе лицо.

Чёрт, да он выглядел так, что Ник захотел бы с ним подружиться.

Ник гадал, может, он правда хотел подружиться с ним… даже теперь.

Он чувствовал себя парализованным, как будто потерянным в этих странных вампирских глазах.

Сегмент этажа, где стоял Ник, был отгорожен и от стены до стены забит фанатами; широкая очередь змеилась до основного прохода под трибунами, расположенными как на стадионе. Отгороженный сегмент представлял собой участок примерно три на четыре с половиной метра, застеленный ковром и находившийся примерно в пяти метрах от наружных ворот, защищавших главный ринг.

Ник стоял на дальней стороне этого сегмента, ближе всего к лестнице, которая вела вниз, в бойцовскую яму.

Его всё ещё окружали парни Фарлуччи.

Ещё больше людей Фарлуччи стерегли за бархатными канатами, отгораживавшими этот сегмент с ковром.

Ник посмотрел на свою охрану, когда они направились к этому вампиру, Кори Скотсмэну, с его эмоциональным лицом и прозрачными глазами.

— Эй, — сказал Ник. — Не надо вредить этому парню. С ним всё нормально.

Ни один из парней Фарлуччи даже не глянул на него.

— Эй! — громче повторил Ник. — Я же сказал, что всё нормально. Смотрите… он уже уходит…

И Ник не врал.

Странный вампир уже пятился назад, подняв руки и жестом показывая парням Фарлуччи развернуться и возвращаться обратно. Это не был агрессивный жест. Но это также не было капитуляцией.

Скорее, это было «окей, окей, я понял посыл», смешанное с раздражением и, возможно, досадой.