Проклятье Вейссеров (СИ)

Семья Вейссеров оказалась обречена и Ральф, постыдно поджав несуществующий хвост, бежал обратно в Вейтен – заливать вином раны на необъятной поверхности своей изрядно поблекшей гордыни. Швабс по-прежнему сопровождал господина, но его глаза все чаще излучали странную смесь горькой жалости и брезгливости. Поневоле став казначеем, Швабс видел, сколь жалкие крохи богатства остались в распоряжении Ральфа, и теперь слуга мог обеспечивать его лишь отвратным пойлом и дешевыми шлюхами, внешний вид коих не распалял чресла даже у истосковавшихся по женскому телу клиентов. Ральф почти не мылся и источал настоящую вонь, ведь подобный скотский образ жизни вкрадчиво подминал человека, придавливая его ко дну жизни, шансов выбраться откуда практически не оставалось. Через несколько недель Швабс принес с трудом осознающему себя Ральфу ужасные новости, которые тот даже не сумел воспринять подобающим образом – похмельный взгляд Вейссера блуждал по комнате в поисках спасительного кувшина с кислым вином…

Шлиссеры, заручившись решением городского совета Рейнеля, в качестве компенсации лишили семью Вейссеров всего имущества, включая дом. Также, в качестве наказания за прямое нарушение законов города, семью Ральфа лишили права не только вести какую-либо торговлю в городах Вейтендайля, но запретили само проживание в пределах родных северных земель. Отныне каждый член фамилии Вейссеров получил небольшое клеймо изгнанника и не имел права появляться на землях севернее Канала Древних. Термин «Крах» не описывал и десятой доли тех несправедливых лишений, что всепоглощающей лавиной накрыли жизнь еще совсем недавно благополучной и богатой семьи… По вине неразумного и трусливого старшего сына. Правда, к чести Ральфа, если можно так выразиться, он умудрился сохранить последнюю нить, что блеском стали связывала его с прошлым – теперь уже бывший городской рыцарь не пропил комплект доспехов и оружие, поэтому теоретически все еще мог вернуться в новый дом родителей, став защитой семьи. В этих мыслях его старался укрепить и Швабс, который отныне не имел права называть Ральфа господином – лишенному статуса не только рыцаря, но и гражданина Вейтендайля Ральфу впору было привыкать смотреть на слугу снизу вверх.

Деньги, украденные нерадивым отпрыском еще в прошлый раз, почти закончились, и Швабс более не имел возможности покрывать требования Ральфа. Хозяева гостиницы уже не раз напоминали некогда любимым и щедрым клиентам о приближении срока выселения, а жалко выглядящий Ральф грязно оскорблял слугу из темноты провонявшей комнаты, требуя продолжения спасительного пьяного забвенья. Блестящее серебряное топливо, позволявшее старшему сыну Вейссеров на протяжении двух месяцев избегать встречи с ужасами созданной им реальности, заканчивалось, и новая жизнь с каждым днем все более нагло заглядывалась на Ральфа. Траверс же, запертый в теле поразительно быстро деградирующей личности предка, сходил с ума от настолько изощренной пытки. Вайса секли нескончаемые волны отвращения, и мужчина робко уповал лишь на то, что гадалка сможет извлечь его сознание из мертвого Ральфа, застывшего в луже собственных испражнений – Вейссер старательно шел к именно такой незавидной кончине…

5

Миновало несколько мучительных недель. После содеянного у Ральфа не осталось выбора – вернее, он своими поступками сжег или разрушил мосты, способные провести его обратной дорогой к привычному существованию. Даже верный Швабс, сопровождавший его на протяжении нескольких лет, крепко обнял бывшего господина и, не смея поднять глаз с плескавшейся смесью осуждения и печали, оставил старшего сына семейства Вейссеров. Ральф не мог думать о попытке продолжить существование в Вейтендайле – пусть, ему удалось избежать миниатюрного, однако невыносимо позорного клейма отселенного, в родном городе его узнают мгновенно. Соседний город на западе, Вейтен, сотнями знакомых глаз мог зацепить еще недавно разбитного хозяина жизни, ненасытно лапающего податливые женские задницы и опрокидывающего в себя кувшины вина, подобно бездонному колодцу. Новости поразительно быстро распространялись по компактным просторам северного государства, чему потворствовали прекрасные дороги, густой сетью опутавшие Вейтендайль. Разветвленные артерии щедро питали бесперебойную торговлю и ремесла, позволяя также сотням ополченцев с городскими рыцарями быстро достичь места, где предстояло в ходе безжалостного сражения удобрить почву очередным скопищем бездумных налетчиков. Сейчас же кровеносная система из мощеных дорог несла в себе новости со сплетнями о позорном низвержении семейства Вейссеров с пьедестала Рейнеля. Изгнание фамилии такого масштаба являлось редким событием на спокойном севере – людям доставало и вечной угрозы вторжения, дабы не искать врагов среди соседей либо соратников.