Проклятье Вейссеров

— Отец на складах, мать — в городе. Карл… я не знаю, мне не интересно, где сидит этот пыльный счетовод, — Кристайн ничего не заподозрила, а то, что именно сестра встретила Ральфа, выступало невероятной удачей — поскольку она находилась в доме все время, то значительная часть семейных денег хранилась в ее комнате. Выгнав служанок, девушка с трудом пронесла стройное тело по комнате, гулко ударяя в деревянный пол подошвами ненавистных костылей, давно ставших ее безжалостными спутниками. Открыв тяжелый ларец, окованный по краям железом и украшенный потускневшей бронзой, Кристайн позволила Ральфу запустить руки в часть семейного богатства, туго набивая кошелек, мгновенно начавший оттягивать пояс старшего сына Вейссеров. В россыпь серебряных пластин вливался редкий блеск золотых вкраплений, обещавший все возможные удовольствия, что ждали сластолюбца в крупнейшем городе северного рая. Ральфу предстояло залечь на дно в Вейтене, и проводить время в компании скуки с тяготившими размышлениями он совершенно не планировал.

Умудренный в решении подобных вопросов Швабс давно купил дорожные позволения Гильдии Перевозчиков и сам с нетерпением ожидал господина, дабы погрузиться в привычное уныние пары дней пути. Между тем, это уныние служило, скорее, способом «нагулять аппетит» пред тем, как с головой окунуться в тягучее движение настоящей реки незамысловатых удовольствий, ожидавших не только господина, но и его верного слугу. Щедрый Ральф регулярно позволял Швабсу выступать компаньоном в попойках и пользоваться шлюхами после того, как сам вдоволь натешится с ними, потеряв интерес к прелестям продажных тел. Правда, сейчас в эту тесную компанию против воли затесался безмолвный свидетель, коему неожиданно выпала возможность обрести путевку в мир чужой и давно закончившейся жизни. Данный аттракцион сопровождался невероятной глубиной погружения в ощущения предка, что, учитывая объяснимую чистоплотность и брезгливость Траверса, сулило ему неописуемые пытки, вызванные отвращением от варварских оргий в условиях дикости прошлого. Еще бы — жители Твердыни до появления на орбите колоссального корабля дейнезианцев закономерно были лишены роскоши централизованных коммуникаций, раскинувшихся по городам подобно переплетенной кровеносной системе исполинского существа. Тысячи километров трубопроводов и различных линий электропередач опутали поверхность планеты, не только обеспечивая физическую безопасность, но и даруя невообразимый для жителей средневековья комфорт, оскорбительно быстро ставший насквозь привычным. Сейчас, во время жизни Траверса, любой человек обладал уровнем жизни, недоступным даже для богатых аристократов относительно недавнего прошлого, который не могли обеспечить десятки старательных слуг наравне с тысячами согбенных подданных.

Теперь же мужчинам не приходилось сжигать сотни калорий и годы жизни, дабы заготовить россыпи бессчетных дров для топки, а с плеч женщин оказались сброшены примитивные хозяйственные заботы, даруя тем невообразимую роскошь вновь стать хрупкими. Траверс досконально представлял сложность возведения подобной инфраструктуры, а также количество слоев такого уклада, берущих начало от самой поверхности Твердыни. Ныне любая жительница планеты рефлекторным движением открывала воду, моментально ударяющую прозрачной струей в поверхность раковины или блестящую керамику посуды, а совсем недавно ей бы пришлось оставить молодость и красоту по дороге к колодцу либо ближайшему водоему. Цивилизация, фундаментом которой стал корабль новых хозяев, полностью разобранный для нужд зачатой колонии, быстро вырвала все население Твердыни из горьких объятий прошлого, однако умы людей с их чаяниями, казалось, мало изменились за прошедшие годы благоденствия.