Проклятие брачного договора

– Да я и сама не знаю, – устало призналась Лена. – Голова чумная, ничего не соображаю. С ночного дежурства пришла, поспала пару часов, а потом вставать пришлось. Во-первых, у меня обед не сварен, а Веня же любит, когда все свежее, а во-вторых, мне к Ефимию Александровичу надо было сходить. Я же ему сейчас курс уколов делаю, там время имеет значение. Так что, хочешь не хочешь, а до полудня надо успеть.

– Вот молодец ты, Лена, – искренне сказала Дина, – тебе наверняка и на работе дел хватает. А ты за пожилым соседом ухаживаешь. Времени не жалеешь.

– Ну, так-то он мне за это платит, – чуть конфузливо сказала Лена, проходя на кухню и усаживаясь на табуретку. – Деньги в нашей ситуации, сама понимаешь, нелишние. Но иногда действительно помогать приходится. К примеру, если ему плохо становится ночью, то он не в «скорую» звонит, а мне. Я вскакиваю, бегу, а там уж сама решение принимаю – вызывать бригаду или уколом обойдется. А если уж без «скорой» никак, то жду их, чтобы дверь открыть. Не гонять же больного человека по коридорам.

– Чай будешь? Вот, могу тебе такой же бутерброд сделать. Кофе не предлагаю, неполезно оно беременным.

– Что? Нет, спасибо, не надо чая. Дина, я как раз про Ефимия Александровича и хотела с тобой посоветоваться.

– А что, ему плохо? У него здоровье ухудшилось? – встревожилась вдруг Дина, хотя профессора и любителя детективов и видела-то всего один раз в жизни. Надо бы зайти к нему, кстати. Она же обещала.

– Нет, со здоровьем у него все в порядке. Насколько можно так сказать про человека, которому за восемьдесят, – мудро заметила Лена. – Но понимаешь, когда я у него была, вернее, когда уходила, я стала свидетелем такого странного разговора, что никак не могу выбросить его из головы. Я уж и Вене рассказала, а он говорит: «Сходи, расскажи Дине. Она умная, может, разберет, что к чему».

Мимолетная похвала была Дине неожиданно приятна.

– Хорошо, давай, рассказывай, – сказала она Лене.

– В общем, я пришла, мы сделали укол. Это всегда в спальне происходит. Так что и в этот раз я в спальне была. Мы как раз закончили, когда в дверь позвонили. Ефимий Александрович пошел открывать, а потом вернулся и попросил, чтобы я пока в спальне побыла и никуда не выходила. Мол, он гостя запустит, в кабинет проведет, а потом меня из квартиры выпустит. Я удивилась, конечно, но спорить не стала. Я же с пониманием, человек древностями занимается, заказчики у него разные высокопоставленные бывают, не всем хочется на чужие глаза попадать, пусть даже я и есть простая медсестра. В общем, я все собрала после укола, ватки там, ампулу, шприц, а Ефимий Александрович в это время дверь открыл и гостя в кабинет повел. И вот идут они и разговаривают по дороге. И у Ефимия Александровича голос такой испуганный, вроде как просительный. Он же вообще человек с характером, так просто и не подойдешь, без подвыверта. Он же интеллигент, профессор, белая кость. Веню, к примеру, все учил правильно разговаривать, не выражаться и все такое. А тут, куда только и спесь подевалась. Жалкий, вот какой у него голос был.

– А говорил-то он что? – спросила Дина, которая пока не видела в Ленином рассказе ничего экстраординарного.

– Да я и не вспомню. А тот второй произнес такую странную фразу. Что-то типа «я вам очень не советую, профессор, кому-нибудь об этом рассказывать».

– О чем, об этом?

– Да не знаю я. Они в кабинет прошли, дверь закрыли, и мне вообще ничего не стало слышно, а потом Ефимий Александрович пришел и меня из квартиры выпроводил. И так странно на меня при этом смотрел. Как собака побитая, вот как. И вот уж час времени с того момента прошел, а я все места себе найти не могу. Вдруг, думаю, Ефимий Александрович разволнуется, давление у него подскочит или с сердцем плохо станет. А спрашивать идти неудобно. Он человек занятой, известный, а я кто? Никто. Вот Вене пожалилась, а он к тебе и отправил. Посоветоваться, значит. Тем более что два убийства в подъезде. А если Ефимий Александрович что-то знает? О чем это он рассказывать не должен?

– Признаться, Лена, мне совсем не хочется лезть в личные дела профессора. Ты правильно говоришь, что он занимается делами, которые любят тишину. А значит, и разговор, скорее всего, касался какой-то сделки или результатов палеографической экспертизы. Не думаешь же ты, что старичок замешан в убийствах? Когда я с ним пару дней назад разговаривала, у меня не сложилось впечатления, что он может хладнокровно убить человека.

– Ой, а ты с ним разговаривала? – глаза Лены засветились непонятным огнем, наверное, так выглядело любопытство. – А о чем?

– Да ни о чем, – уклонилась от откровенного ответа Дина. – У нас с ним общая домработница, которая опаздывала к нему на уборку и ужасно трусила, поэтому отправила меня на переговоры. Так как у меня в квартире творился полный раскардаш, то я с удовольствием приняла приглашение на чай. Посидели, пообсуждали детективы. Профессор любит их читать, как и я.