Проклятие брачного договора

– Да, но Веня наверняка просил не афишировать их знакомство. В конце концов, для Ефимия Александровича вовсе не было экспертным имя какого-то там соседа, мужа медсестрички, которая делала ему уколы и капельницы. Впрочем, это уже не важно.

– Важно, что Веня мог знать, когда его бывший шеф придет к Бондаренко. И в подъезде Павла мог поджидать убийца, прекрасно осведомленный о том, какую ценность будет иметь при себе Попов, – подытожила Дина.

– Получается, Павла убил Веня?

– Нет, не получается. У Вени алиби. Он весь вечер не выходил из квартиры. Я думаю, что Павла убил тот, кто был заинтересован в краже ктубы. Человек, который был знаком с Вениамином и знал, что Попов обратится к старому профессору за консультацией. Понимаешь, у Вени был сообщник, вернее, руководитель. Тот, кто придумал и реализовал убийство. Тот, кто потом приходил к профессору и довел его до сердечного приступа. Тот, кто спрятал в квартире Бондаренко бюст Пушкина – орудие преступления.

– И кто же этот черный человек? Хотя, я думаю, что это следователь легко выяснит у Вениамина.

– Это твой бывший друг и коллега Макс, – выпалила Дина.

Борис в трубке закашлялся от неожиданности.

– Макс? Да он-то тут каким боком? Он просто завистливый мерзавец, мечтающий стать компаньоном, но не убийца. Да и с Вениамином он не мог быть знаком.

– А вот и ошибаешься, – торжествующе сказала Дина. – Они были знакомы прекрасно. Мне об этом Лена сказала.

– Лена? Когда?

Дина поняла, что пропала. В пылу так интересующего ее разговора она проболталась о своем разговоре с Леной и сейчас Борис вцепится в нее мертвой хваткой и обязательно вытащит все остальное.

– Сегодня утром, – промямлила она. – Она позвонила мне по телефону. Понимаешь, Борь, она была очень напугана, потому что начала подозревать, что Веня может быть причастен к убийству. Дело в том, что она видела у него ктубу.

– Что-о-о? – взревел Борис в трубке. – Ктубу? Ты в этом уверена?

– Она сказала, что видела старинную бумагу с загогулинами, которую именно Макс просил оценить у старого профессора. Вряд ли это совпадение.

– Да уж, таких совпадений не бывает. – Борис немного помолчал. – Слушай, Резникова, а ты сейчас где?

– Я? – спросила Дина, чувствуя, что голос ее поехал куда-то в сторону и вверх. Она всегда «давала петуха» перед тем как соврать. – Я вышла прогуляться. А что?

– Нет, ничего. И где именно ты гуляешь?

– Что за допрос? – столь же фальшиво возмутилась Дина. – Какая тебе разница, где я гуляю. По улице. Тут красиво, тепло и птички поют, потому что скоро весна.

– Ты мне зубы не заговаривай, – ласково сказал Борис, но эта показная ласковость и бархатность голоса не сулили Дине Резниковой ничего хорошего. – Я спрашиваю, где ты? Я приеду, и мы с тобой все обсудим с учетом вновь открывшихся обстоятельств. Дина, я знаю, что ты совершила какую-то огромную глупость, но, судя по тому, что я с тобой сейчас разговариваю, ее еще можно исправить. Где ты, черт тебя подери?

Дина собралась с силами и даже зажмурилась, чтобы ей было не так страшно.

– В Троице-Лыково, – выпалила она.

– Где-е-е?

– В Троице-Лыково. Это село в черте Москвы.

– Я знаю, что это! – Борис орал в голос. Случайная прохожая – старушка в платочке, видимо, идущая из церкви мимо, – в испуге шарахнулась в сторону. – Я спрашиваю, как ты там оказалась?

– Я же тебе сказала, – тоже повысила голос Дина, – мне позвонила Лена. Она плакала. Ей была нужна помощь, и я поехала к ней. Они с Веней переехали сюда из городской квартиры. У них тут дом, который Веня намерен перестраивать. Хотя, постой. Он не может ничего перестраивать, потому что у него нет на это денег. Он уволился с работы, сказав Павлу, что на строительство нового дома ему все равно не хватает. Все это время он не работал, они с Леной жили на ее зарплату медсестры, тогда на какие средства он сейчас начинает стройку, Борь?

– Нет, ты все-таки ненормальная, – голос Посадского звенел от ярости. – Зная все то, что ты мне сейчас рассказываешь, ты поперлась в это Троице-Лыково одна. Ты что, совсем не переживаешь за свою чертову шкуру?

– Борис, услышь себя. – Дина уже тоже почти кричала. – Меня попросила о помощи напуганная беременная женщина, муж которой, похоже, имеет отношение к убийствам. И я не в ночи уехала куда-то в глушь. Я в центре Москвы, и сейчас почти полдень. Мне ничего тут не угрожает. Если хочешь, то можешь приехать. Я тебе сейчас скину эсэмэской адрес. А я пока пойду и поговорю с Леной, успокою ее. Вениамина нет дома, он уехал за стройматериалами, так что я успею с ней поговорить без всякого риска. А потом ты приедешь, и мы решим, что нам всем делать. Скорее всего, Лене нельзя будет здесь оставаться.

– Дина, хотя бы дождись меня, не ходи туда одна, – умоляюще попросил Борис. Голос его упал на пару октав, как будто кто-то повернул регулятор громкости до минимума. – Я уже выезжаю, срочно пиши мне адрес.