Проклятие для бескрылой ведьмы (СИ)

– Проснулись, панна Мёдвиг? – донёсся до меня голос Штайна. – Пульсары погасли. Сейчас я попытаюсь зажечь их, и мы двинемся дальше!

– А где мы? – крикнула я в ответ.

За стеклом шумел неприветливый лес, обступивший нас неровным чёрным частоколом стволов. Сквозь них в вышине неприветливо мерцали холодные звёзды и хищно скалился месяц.

– В самом сердце Леса Шёпотов, – спокойно ответил Стефан.

Дилижанс закачался: Штайн что-то делал перед ним, но что именно, я не могла понять, как ни силилась. Темнота пожирала любое движение.

Откинулась назад на сиденье. Стекло глушило звуки, превращая их в невнятный шелест, но я знала, что там, в чаще, тоскливо постанывают деревья, скрипят вековые сосны и жалобно воют волки в далёком Чёрном урочище.

И несётся, несётся из ниоткуда многоголосый шёпот.

Говорят, когда-то здесь было кладбище воинов, павших в древних битвах. Или безымянный город, опустошённый чумой. Или башня сумасшедшего колдуна, пытающегося отыскать секрет бессмертия и ставящего опыты на людях…

Слухов много. Источник один.

С наступлением сумерек лес начинается перешёптываться. Сначала слабо, несмело, но потом солнце уходит вовсе, и шёпот обретает силу.

А потом и показываются те, кто явился на его звуки.

Я потянулась до хруста в суставах и лениво посмотрела направо.

Вот и они.

Меж деревьев мелькнул блёкло-голубой огонёк. Один. Потом ещё один. Потом сразу три. Они плавно плыли по воздуху, неторопливо огибая стволы и направляясь прямо к нам. Стефан не появлялся. Я ждала.

Один из огоньков мигнул и вытянулся в полупрозрачную фигуру, очертаниями напоминающую сухопарую женщину. Второй превратился в приплюснутый столбик, который при должном желании можно было бы принять за невысокого мужичка.

Так они и обступали нас. Неясные, неотчётливые привидения, бестелесные призраки давно исчезнувших жизней. Они всё время так: подтягивались на тепло, подобно светлячкам окружали и мерцали, повинуясь движениям воздуха.

На второй ступени Школы мы с подругами обожали сбегать в Лес Шёпотов летними ночами и, затаив дыхание, наблюдать: соберутся или нет? Что будут делать? Даже спорили, соревнуясь друг с другом, кто кого опознает в этих неверных силуэтах. Однажды Ринка даже похвасталась, что разглядела чьеё-то лицо, но мы ей, разумеется, не поверили.

Уличив в таком невинном развлечении, нас отругали, но несильно.

В конце концов, эти призраки никогда никого не трогали.

Дилижанс качнулся в последний раз, и меня вновь окатило холодным воздухом. Сиденье скрипнуло: Стефан запрыгнул обратно в кабину и завёл мотор. Стекло окутало паром, вырвавшимся из-под передней крышки.

– Похоже, заряд пульсаров закончился, – с неудовольствием произнёс Штайн и уточнил: – Что с вами, панна Агнесса? Испугались привидений?

Я изумлённо уставилась на него. Мне показалось, или в его голосе мелькнула насмешливая нотка?

– Не вижу причины бояться мёртвых, – чопорно ответила, возвращая на место капюшон, – в отличие от вас. Кто же, как не вы, настаивал, чтобы мы обязательно успели сюда до темноты?

- Мёртвые должны оставаться в земле, - хладнокровно ответил Стефан, - а не рыскать по ней в каком бы то ни было облике.

Мы помолчали несколько минут. Я почувствовала, как сон вновь подкрадывается ко мне.

- Разбудить меня по прибытии в Школу, - пробормотала, - вы помните об этом, пан Стефан?

Штайн не ответил. Мотор загудел под воздействием пара, и дилижанс тронулся с места.

========== Глава 5 ==========

Дилижанс подъехал к Совятнику, и первое, что я увидела, открыв глаза, — снег, поваливший крупными хлопьями. Сквозь белое полотно перемигивались ярко-жёлтые пульсары на башенках Совятника, а сама Школа казалась нереально огромной, растворяясь на фоне чернильно-тёмного неба с редкими вкраплениями звёзд, проглядывающими сквозь тучи. Месяц окончательно скрылся.

— Госпожа директор ждёт вас, панна Мёдвиг, — церемонно сказал Стефан, распахивая передо мной дверь и помогая выбраться наружу. — За вещи не беспокойтесь, их доставят прямо в ваш кабинет.

«Ну надо же, — восхитилась я про себя, — а учителям-то хорошо живётся! И платят неплохо, и всячески обихаживают. Знала бы, осталась в Совятнике сразу после выпуска. Правда, кто бы меня тогда позвал…»

Мы пересекли внутренний двор Школы, уставленный статуями выдающихся выпускников. Несколько студентов, радостно визжа и хохоча, играли в снежки, но при виде Штайна тут же бросили своё занятие и сбились в кучу, хором гаркнув:

— Ahojte, магистр Штайн!

— Вы их неплохо выдрессировали, — невинным голосом заметила я, в душе искренне восхищаясь своим спутником. В период моего студенчества от нас никому не удавалось добиться такого послушания. — Как вы добились такого результата? Розги? Выщипывание перьев из хвоста по одному?

— Для того, чтобы добиться дисциплины, это вовсе не обязательно, — холодно ответил Стефан, но на этот раз ему не удалось вызвать у меня ощущение собственной глупости.

Я понемногу привыкала к его манере общения.