Проклятие для Чудовища (СИ)

— Ну а потом мы переехали. Мне предлагали хотя бы два раза в неделю ездить в родной баскетбольный клуб, но это слишком далеко. Поэтому я стал искать в вашем городе, куда могу перевестись. В вашей школе самая крутая команда, поэтому я упросил маму записать меня сюда. Ну а пока я еще не в команде, и никто мне тройки рисовать не собирается, я должен как-то держаться на плаву.

Наши спортивные команды, как и все остальные направления внеурочной деятельности, были направлены только на успех. Туда действительно принимали не всех, а слабые звенья выбывали громко и с позором.

— Если ты и правда настолько крут, то тебя возьмут, не переживай. А я пока побуду твоим спасательным кругом.

— Еще раз спасибо, что согласилась, — он посмотрел на меня, и его глаза блеснули в темноте.

— А почему вы переехали, если все было так хорошо? — как бы невзначай спросила, разглаживая оборки на юбке.

Филипп хмыкнул.

— Родители развелись. Как-то внезапно, — он опустил голову, в голосе пропали все яркие нотки, он стал тише. Я сразу поняла, пусть Филипп уже большой и понимающий мальчик, эта тема все равно для него болезненная. — Они ругались часто и говорили про развод, но дальше слов это не заходило. Пока мать не пришла с документами и в срочном порядке не потребовала суда. Теперь она работает в столице, отец тоже не остался в том городе, ну а мне не хватило всего лишь года до совершеннолетия, чтобы меня оставили в покое.

Кошмарно, когда тебя выдергивают из привычного ритма жизни так внезапно. Теперь я поняла, почему перевод Филиппа в другую школу был посреди учебного года. Вероятно, его родители больше не могли находится вместе или просто не хотели думать о ребенке, пусть уже и взрослом. Не представляю, какой это стресс, хотя по Филиппу так и не скажешь — всегда улыбчивый и на позитиве. Может, он и правду так оценивает ситуацию или все же надевает маску.

В данной атмосфере я совсем осмелела или прониклась историей, моя рука по ковру медленно потянулась к руке Филиппа, но тут резко открылась входная дверь и громко захлопнулась. Я тут же убрала руку.

Это была Вероника, мама Филиппа. Наверное, она вернулась с работы. Я впервые достала телефон из рюкзака и взглянула на время — почти девять вечера.

— Вы все сидите? Долго вам еще? — спросила Вероника, пока Алла помогала ей снять шубу, засыпанную снегом.

— Нет, мы закончили, мне уже пора домой, — я поднялась на ноги, чувствуя, как затвердели колени.

Я заняла место Вероники и сняла свою куртку с вешалки. Все трое доможителей смотрели на меня.

— Фил, проводи Ливану. Видел, какая там погода, заметет еще.

— Точно. Или ветром сдует, вон какая худющая, — согласилась Алла.

Филипп молча надел куртку и шапку. Я отказалась от сопровождения, но женщины настаивали.

— Ты скажи, не все еще потеряно с моим оболтусом? — спросила блондинка, пока я застегивала молнию на сапоге.

— На самом деле, я думала, будет хуже, — честно ответила я, но все приняли это за шутку.

Мы вышли на крыльцо, вслед мне крикнули:

— Ливана, хоть капюшон надень! — но я сделала вид, что ничего не слышу.

— Спасибо, что соврала маме, — Филипп открыл калитку и пропустил меня вперед.

— Но я сказала правду. Ты совсем не глупый, а если будешь стараться и слушать своего репетитора, то станешь золотым медалистом, — это я конечно преувеличила.

— Хоть кто-то в меня верит, — это было сказано в шутку, но почему-то я уловила тень печали в его словах. — Чем завтра займемся?

— Напишем сочинение по литературе, заодно проверю твою грамотность.

— Вообще-то я имел в виду, может сходим куда-нибудь?

Я замерла и развернулась к парню, игнорируя снегопад, ударяющийся во все части лица.

— Завтра? Посреди недели?

— Почему нет, не всегда же нам учиться.

Мой организм спал в шок. Я замерла и не знала, что сказать. Прямо сейчас высокий и красивый парень позвал меня на свидание в самый разгар снегопада. Кому расскажу, не поверят.

— Давай так. Если получишь по сочинению больше тройки, в выходные сходим куда захочешь.

— Сомнительные условия, но я согласен, — и он протянул мне руку, закрепляя наш договор.

Я пожала ее, лишний раз замечая, какая я крошка по сравнению с этими ручищами. Его баскетбольная жизнь поставила все на свои места.

— Très bien.

Филипп поднял брови.

— Что?

— Договорились, говорю.

Мы двинулись дальше по дороге.

— А говоришь, не зубрилка.

— У меня это в крови.

— Хочешь сказать, что в прошлой жизни ты была француженкой?

— О, я в этом просто уверена.

До моего дома было идти не больше пяти минут, но с нашей остановкой и болтовней это заняло все десять. А обсуждали мы кем бы могли быть в прошлой жизни, и выводы Филиппа немного меня напрягли.

— Судя по твоему мрачному образу, ты точно была какой-то ведьмой, тебя еще и со шпаргалками не палят, да и что о тебе говорят другие.

— И что говорят? — я старалась интонаций передать, что мне все равно на слухи, но не хотелось выглядеть в глазах Филиппа такой, какой меня представляют одноклассники.

— Что ты странная и тихая. Почти фриканутая.