Проклятие дня

– То есть, ты не привозила меня в Реннвинд, чтобы она не узнала обо мне?

– Это верно только отчасти.

Возможно, именно она и подкинула Карин идею бежать из города. Может, никакой опасности и не было? Просто Ингрид боялась, что Асмунд при помощи своего дара заставит мою мать сделать аборт?

– Почему же ты просто не убила Вильму? – Спрашиваю я.

– Потому, что тебе рано было приезжать сюда до полного обращения! – Сообщает она, как что-то совершенно очевидное.

Похоже, в ней действительно ничего человеческого.

– То есть, ты убила бы ее, если бы понадобилось?

– Ты с детства склонна все излишне драматизировать, Нея. Относись к этим людям, как к родственникам, но не забывай, что у тебя есть и высшее предназначение.

– Какое? Истребить всех Хельвинов только потому, что тебе этого захотелось?! – Изумляюсь я. – Убивать? Душить и мучить во сне всех тебе неугодных? Для этого ты и сделала из меня чудовище?!

– Ты не чудовище, милая. Ты – самая лучшая девочка на свете, и я всегда тебя любила. – Говорит Ингрид ласково.

– Ты растила меня, чтобы потом использовать против своих врагов! – Я пячусь назад. – Ты обманывала меня всю мою жизнь!

– Я воспитала тебя! – Напоминает она.

– Ты отняла у меня жизнь!

– Вздор! – Улыбается, тянет руки.

– Не смей меня касаться, ты – самое страшное зло, какое мне приходилось встречать! Ты, а не Хельвины! – Задыхаясь от подступающих слез, кричу я. – И я не стану плясать под твою дудку!

Делаю еще шаг, запинаюсь о стул и падаю на пол спиной вниз.

– Ты должна осознать свою силу! – Кривится Ингрид.

В следующее мгновение ее отвлекает скрип шин за окном. У дома резко тормозит какая-то машина.

– Я ухожу. – Предупреждаю я, барахтаясь и пытаясь подняться на ноги.

– Я не ждала, что ты сразу поймешь и примешь, но не веди себя как последняя идиотка, Нея. – Склоняется надо мной тетя.

Она хватает меня рукой за шею, и ее пальцы сжимаются на моем горле. Теперь я вижу ее истинное лицо – нет, не звериное, а то, что не скрывает черных эмоций. Оно исполнено гнева и презрения. Еще бы – детище, которое она взращивала с пеленок, ее главный инструмент в войне, которую она собирается объявить дхампири, вдруг взбунтовалось, отказавшись подчиняться.

Теперь Ингрид сюсюкаться со мной не станет. Захочет, заставит силой – похоже, в ее арсенале куча колдовских штучек на такие случаи.

– Зря я не сказала ребятам о своих подозрениях, – хриплю я. – Лучше бы дхампири убили тебя сразу!

– Неблагодарная, как и твоя мать! – Шипит Ингрид. Ее пальцы сжимаются на моей шее, а затем резко разжимаются. – Вставай!

– Поздно. – Шепчу я, заслышав стук в дверь. – Они уже здесь…

– Нея! – Слышится голос Бьорна. Ему вторят голоса Сары и Улле. – Открой! – Они барабанят по дверному полотну. – Нея!!!

Ингрид свирепеет.

Отшвыривает меня к стене и оскаливается. На этот раз метаморфозы, происходящие с ней, заставляют меня затаить дыхание.

Лицо тети обретает звериный оскал, глаза темнеют, на пальцах появляются когти. Через мгновение на ее удлинившихся ушах, ногах и спине вырастает густая черная шерсть, а из-под юбки вдруг вырывается толстый, упругий хвост с черной кисточкой. Щелкнув им об пол, точно кнутом, хульдра грозно ощетинивается и издает дикий рык.

Через секунду, (это я понимаю по звуку), входная дверь слетает с петель.

Глава 17

А дальше все закручивается, словно в водовороте.

– Уходите! – Ору я, что есть сил.

Ребята, очевидно, уже догадались, что я в опасности, но даже не подозревают, что их ждет по эту сторону двери. Ингрид, или то, во что она обернулась, спешит воспользоваться этим преимуществом: едва дверь открывается, как она в два скачка настигает вошедших.

Я понимаю это по звукам ударов и крику Сары. А когда доползаю до коридора, мимо меня пролетает Бьорн – его отбрасывает силой удара, и он падает, мощно ударяясь спиной о стену.

– Нет! – Успеваю закричать я.

Но уже поздно: Ульрику тоже достается. Хульдра наносит удар по его лицу как раз в тот момент, когда парень пытается закрыть своим телом Сару. Он обмякает, и подруга визжит, пытаясь удержать его и понимая, что пришел и ее черед.

– Не трогай их! Прекрати! – Молю я, поднимаясь на ноги. – Я сделаю все, что ты хочешь!

Зверюга оборачивается, словно для того, чтобы удостовериться, не послышалось ли ей. Ее вытянутое тело кажется огромным, а под тонкой серой кожей вздуваются, пульсируя, темно-синие вены. Даже несмотря на это, хульдра все еще напоминает человека. Правда, ровно до того момента, пока не разевает провал пасти, украшенной мелкими зубами и тянущейся мутной слюной, и не вытягивает сухую жилистую шею.

В эту секунду она издает дикий рычащий звук, и я понимаю, что именно эта ее сущность всегда брала верх над человеческой. И никому из моих друзей сегодня не спастись.

– Пожалуйста! – Прошу я, поднимая руки.

Эта фраза на мгновение делает ее взгляд более осмысленным. И становится спасительным отвлекающим маневром.

Щелкнув хвостом, зверь разворачивается, и в этот самый момент на нее налетает Бьорн. Завязывается ожесточенная схватка, с первых секунд которой я вижу, что силы не равны.