Проклятие дворфа

Спустя сотни лет после того, как в пещере у Лысой горы поселился клан орков Седая Пасть, пещеру вместе с ее жителями обнаружили гноллы. Произошло это чисто случайно, но имело далеко идущие последствия. Племя гноллов гораздо менее многочисленное, чем противостоящее им племя орков, имело гораздо больше умелых, хорошо обученных, и прекрасно вооруженных воинов, отличавшихся врожденной свирепостью и неудержимостью в бою. В племени гноллов каждый мужчина и женщина достигнув порога зрелости становился воином. Они и не умели ничего иного, как только грабить и убивать ради собственного выживания. А еще им очень нужен был дом. Надежный и безопасный, в котором их молодняк мог чувствовать себя в безопасности. И они нашли как нельзя более подходящий для себя дом, и было уже не важно, что у этого дома имелся хозяин, который был не рад непрошенным гостям.

За сотни лет проведенных в Седой Пасти, вдали от забот и опасностей, которых было полно в их родном мире, орчий клан порастерял былую воинственность, и оказался не готов к приходу чужаков. Все, что они могли противопоставить воинственным гноллам, это многократно превосходящий их численный перевес. Но, как оказалось, гноллов этим было не испугать. И не остановить. Битва была долгой и злой. В схватке, о которой последующие поколения гноллов сложили песни и баллады, пало не мало славных воинов воинственного племени. Но своей доблестью и воинским умением они нанесли противнику урон, от которого орки еще долго не могли оправиться. Сменилось не одно поколение орков, прежде чем они смогли восстановить свою былую популяцию.

Гноллы прорвали строй обороняющихся, и прорвались внутрь пещеры, неся на своих мечах ужас и смерть обитающим там оркам. Истошные крики растерзываемых женщин и детей заставили орков дрогнуть. Их, продолжающие выдерживать боевой порядок ряды прогнулись и сломались, неудержимой рекой хлынув вглубь пещеры. Навстречу истошным воплям умирающих соплеменников, не имеющих сил противостоять свирепым захватчикам. В просторных залах Седой Пасти, в многочисленных ее ответвлениях и закутках закипели отчаянные схватки, в которых чаша победных весов колебалась то в одну, то в другую сторону.

На поверхности день клонился к закату, а схватка в полутемных залах пещеры все не утихала. Но потом, что-то случилось, никто уже и не помнил, что именно. Но орки вдруг перестали сопротивляться, обратившись в поспешное, паническое бегство. И в тот же миг сражение превратилось в кровавую бойню, уцелеть в которой удалось немногим. Подземные дороги ведущие в потаенные глубины Лысой горы оказались забиты телами павших орков, закрывая гноллам доступ в святая-святых их мира, подземное чрево горы.

Но гноллы туда и не стремились. И хотя они отлично видели ночью, и царящий в недрах горы мрак не был для них помехой, преследовать поверженного противника в чреве горы они не стали, остановившись на подступах к огромным залам и анфиладам, расположенным глубоко под землей. Там, где укрылись уцелевшие в бойне орки. Гноллы недолюбливали темноту на подсознательном уровне, не любили они и давящих на них со всех сторон гранитных стен подземелья, куда никогда не проникал ни один лучик света. Гноллы не стали преследовать бежавших, но они и не были настолько беспечны, чтобы подставлять им спину. Слишком хорошо гноллы знали орков, это жестокое и гнусное племя. Орк без тени сомнений воткнет нож в спину любому, кто будет настолько беспечен, глуп и неосмотрителен, что повернется к орку спиной, даже считая его союзником в определенный момент. Орки всегда ищут выгоду только для себя лично, и если подвернется подходящий случай, то они своего не упустят, и не раздумывая убьют. Гноллы знали, что вскоре орки придут в себя после поражения, и постараются если и не вернуть утраченное, то по максимуму осложнить жизнь новым хозеевам Седой Пасти. Чтобы не быть вырезанными ночью во сне прокравшимися из чрева горы орками, гноллы поставили вооруженную охрану возле каждого хода ведущего вглубь горы. Дважды в сутки стража менялась, на смену уставшим заступали свежие воины.

Много дней племя гноллов предавалось праздному безделью, пируя и веселясь, развлекаясь с захваченными в плен орками. И самым лучшим развлечением было наблюдать за тем, как мучаются под пытками орки, угодившие в руки опытных палачей. Которые не дают умереть жертве слишком быстро, заставляя ее сполна испить чашу боли, страданий и унижений. Еды у гноллов было навалом. Сотни орков погибших в бою и замученных палачами стали отменным блюдом, которым приятно набивать брюхо, поименно поминая павших в бою товарищей.

И лишь после того, как тела орков стали разваливаться на части киша трупными червями, а от исходящего от них зловония начинала кружиться голова, и хотелось стремглав бежать из пещеры, закончилось веселье гноллов, справлявших кровавую тризну по погибшим. Именно тогда Колодец Забвения и был использован в первый раз в том самом виде, в котором он и существует и поныне. Как свалка для отбросов племени.