Читаем Проклятие Гавайев полностью

Песнь Ваахийи

О, обоюдоострый незнакомца меч!О, незнакомец из чужих земель,Чей взгляд сияет словно солнца луч,И чье лицо белее всех снегов!О, Лоно дар, о, меч могучий Лоно;Горит он, словно солнце золотое,Металл его острее, чем скала,Скала, что охраняет Хуалалаи;Копье ломается, меча коснувшись,Тот меч увидев, умирает воин!Но где же меч, где меч, дар незнакомца?Где дар, священный дар от бога Лоно?Он был в Вайлуку, был — и вот исчез!Его найти не могут на Лахайне,Но кто найдет его, героем станет,Героем над героями он станет.Его полей Мауйи не растопчут,Сетей его Гавайи не изрубят,Его каноэ не разрушат Кауайи.Вожди Оаху преклонят колени,И власть его признают Молокайи.О, светлый незнакомца меч!О, меч непобедимый Лоно!Кто видел? Кто нашел его? Не знаю!Не в землю ли зарыт тот меч? Иль, может,Его акула-молот проглотила?Меж звездами его не видит kilo,Kaula не найдет свиньи в утробе.Ответит ли anu, где меч могучий?И снимут ли жрецы покровы с тайны?Kaula нем, молчит как рыба kilo.О, обоюдоострый незнакомца меч!О, меч могучий Лоно!Утрачен он, увы, навек утрачен!

ПЕСНЬ ВААХИЙИ, СЛАВНОЙ ПРОРОЧИЦЫ

Ваахийа жила в 1200-х годах нашей эры. Хотя считается, что Ваахийа принадлежит к роду вождей, о ее родителях не известно ничего определенного. Благодаря тому что предсказания ее неизменно сбывались, со временем Ваахийа стала не только объектом поклонения со стороны народа, но также и источником страха для знавших ее. Известность ей принесло то, что она была любимицей Ули, богини вещуний, равно как и то, что унипихили, духи умерших, общались с живыми непосредственно через нее. Она жила в одиночестве в своей хижине в отдаленной части долины Вайпио, и было сказано, что большая pueo, или сова, священная почитаемая птица, прилетала ночами к ее одинокой хижине и сидела на крыше.

Легенды и мифы Гавайских островов, составленные Его Величеством царем Кала-Кайлуа (1881)
Перейти на страницу:

Все книги серии Чак Паланик и его бойцовский клуб

Реквием по мечте
Реквием по мечте

"Реквием по Мечте" впервые был опубликован в 1978 году. Книга рассказывает о судьбах четырех жителей Нью-Йорка, которые, не в силах выдержать разницу между мечтами об идеальной жизни и реальным миром, ищут утешения в иллюзиях. Сара Голдфарб, потерявшая мужа, мечтает только о том, чтобы попасть в телешоу и показаться в своем любимом красном платье. Чтобы влезть в него, она садится на диету из таблеток, изменяющих ее сознание. Сын Сары Гарри, его подружка Мэрион и лучший друг Тайрон пытаются разбогатеть и вырваться из жизни, которая их окружает, приторговывая героином. Ребята и сами балуются наркотиками. Жизнь кажется им сказкой, и ни один из четверых не осознает, что стал зависим от этой сказки. Постепенно становится понятно, что главный герой романа — Зависимость, а сама книга — манифест триумфа зависимости над человеческим духом. Реквием по всем тем, кто ради иллюзии предал жизнь и потерял в себе Человека.

Хьюберт Селби

Контркультура

Похожие книги

Культура заговора : От убийства Кеннеди до «секретных материалов»
Культура заговора : От убийства Кеннеди до «секретных материалов»

Конспирология пронизывают всю послевоенную американскую культуру. Что ни возьми — постмодернистские романы или «Секретные материалы», гангстерский рэп или споры о феминизме — везде сквозит подозрение, что какие-то злые силы плетут заговор, чтобы начать распоряжаться судьбой страны, нашим разумом и даже нашими телами. От конспирологических объяснений больше нельзя отмахиваться, считая их всего-навсего паранойей ультраправых. Они стали неизбежным ответом опасному и охваченному усиливающейся глобализацией миру, где все между собой связано, но ничего не понятно. В «Культуре заговора» представлен анализ текстов на хорошо знакомые темы: убийство Кеннеди, похищение людей пришельцами, паника вокруг тела, СПИД, крэк, Новый Мировой Порядок, — а также текстов более экзотических; о заговоре в поддержку патриархата или господства белой расы. Культуролог Питер Найт прослеживает развитие культуры заговора начиная с подозрений по поводу власти, которые питала контркультура в 1960-е годы, и заканчивая 1990-ми, когда паранойя стала привычной и приобрела ироническое звучание. Не доверяй никому, ибо мы уже повстречали врага, и этот враг — мы сами!

Питер Найт , Татьяна Давыдова

Культурология / Проза / Контркультура / Образование и наука
Мифогенная любовь каст
Мифогенная любовь каст

Владимир Петрович Дунаев, парторг оборонного завода, во время эвакуации предприятия в глубокий тыл и в результате трагического стечения обстоятельств отстает от своих и оказывается под обстрелом немецких танков. Пережив сильнейшее нервное потрясение и получив тяжелую контузию, Дунаев глубокой ночью приходит в сознание посреди поля боя и принимает себя за умершего. Укрывшись в лесу, он встречает там Лисоньку, Пенька, Мишутку, Волчка и других новых, сказочных друзей, которые помогают ему продолжать, несмотря ни на что, бороться с фашизмом… В конце первого тома парторг Дунаев превращается в гигантского Колобка и освобождает Москву. Во втором томе дедушка Дунаев оказывается в Белом доме, в этом же городе, но уже в 93-м году.Новое издание культового романа 90-х, который художник и литератор, мастер и изобретатель психоделического реализма Павел Пепперштейн в соавторстве с коллегой по арт-группе «Инспекция «Медицинская герменевтика» Сергеем Ануфриевым писали более десяти лет.

Павел Викторович Пепперштейн , Сергей Александрович Ануфриев

Проза / Контркультура / Русская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза