Проклятие Гунорбохора

Пошел дождь. Крупные капли падали на землю, смывая пыль с густой, упорно цеплявшей за ноги, травы. Перелесок кончился, и за серой пеленой обнаружилась дорога. Блестя мокрыми, отполированными тысячами ног каменными плитами, она тянулась с севера на юг вдоль Кхина и служила для быстрой переброски войск вдоль границы. Во избежание засад подступавший к дороге лес вырубили, дерево пошло на сторожевые башни.

— Ну, что, друг, — сказал, останавливаясь, Фран. — Мне на восток, тебе на юг.

— Да, — сказал Улнар. Небо над головами светлело, колыхавшиеся на ветру деревья стряхивали остатки дождя. — Удачи тебе, друг.

Они обнялись. В глазах Франа стояла тоска.

— Как думаешь, мы еще встретимся? — спросил он. Охотник был угрюм, Улнар чувствовал, как тяготит друга «подарок» морронов.

— Арнир велик, — расхожей фразой ответил Улнар.

— А я думаю: не попусти боги нам встретиться там, — охотник кивнул в сторону запада. — У нее.

Улнар старался не думать об этом, но разве забудешь, если проклятое зелье каждый день напоминает о себе. Будем жить, будет время подумать, решил воин.

— Все может быть, — сказал он. — Не отчаивайся, Фран.

— Я спрошу наших ведунов, — сказал охотник. — Может быть, они найдут противоядие.

В его голосе не было уверенности.

— Знаешь, Фран, — сказал Улнар, — Один одноногий долго жаловался на судьбу, пока не встретил человека без ног… Все в наших руках. И зелье тоже. Мы можем принять свое решение, Фран.

— Да, это так. И я его приму! Прощай, воин, — он поднял предплечье, и Улнар прикоснулся к нему в приветствии вольных воинов.

— Прощай.

Свежий ветер разогнал остатки туч, и солнце заблестело до того ярко, что на душе у воина стало легче. Он всегда чувствовал себя лучше, когда в небе висело сверкающее светило — оно будто бы питало его своими лучами, и в такие яркие дни воин, как никогда, был уверен в своих силах.

Дорога привела к ручью, через который перекинулся небольшой каменный мостик. Здесь же стоял каменный столб, разделявший земли Далорна и Ринересса.

Улнар подошел к мосту и увидел несколько хешимских повозок. Кучка людей столпилась у берега. Воин подошел ближе. Один за другим люди обернулись — и Улнар увидел хмурые ожесточенные лица.

— Зачем вы здесь стоите? — спросил воин.

— Там за мостом, — сказал один из хешимов, — стоят два воина, и требуют денег за проезд на земли Ринересса. Говорят: налог одана — а мы и не слыхивали о таком! Мы не можем заплатить столько. Слыханное ли дело: по два асира с повозки!

Улнар удивился. Пошлины взымали при въезде в город, где торговцы могли беспрепятственно и безопасно торговать своим товаром, но чтобы на границе…

— Где же они?

— А вон стоят, чтобы им провалиться на том же месте!

— Говорите, новый налог? — спросил воин, взглянув на другой берег. — А это — сборщики?

У рощи маячили фигуры в пыльных плащах. Один воин был высокого роста и держал в руках лук. Другой стоял, опираясь на копье.

— Упаси Великий Алгор! — ответил хешим. — Эти подлые мергины говорят, что они воины Братства, и мы должны платить за охрану от морронов.

— Что же делать? — едва не плача, вздохнул один из хешимов. — Мне в город надо. У меня товар портится.

— Всем надо, — сказал второй, — а что сделаешь? Платить не хочется, а дорога одна.

— Вас десяток, а их двое, — сказал Улнар.

— У него лук — не подступиться, — возразил первый селянин. — Этот здоровяк сказал, что продырявит любого из нас, а умирать нам не хочется. Придется ехать назад.

— Он не посмеет стрелять, — сказал Улнар. — Он, что, хочет за Кхинор или на рудники?

— Вот иди и проверь, посмеет или нет. А мне не хочется.

— А я знаю того, с копьем, — вмешался третий. — Это Бальд, по прозвищу Выпивоха, он сам из Ринересса, а с приятелем давно в этих местах промышляет. Как награбят — едут в город пропивать. Он, когда трезвый, злой как моррон, лучше не подходить, а то, как пить дать, проткнет!

— Вы знаете их имена — так скажите эмону, пусть пришлет воинов и фагира, — сказал Улнар. Хешимы только усмехнулись.

— Жаловались, да толку! Ведь они нас не грабят, — ответил один, — они просто просят денег за проезд. И не убили они никого. Судья сказал: не за что наказывать…

— Говорят, Бальд ему родственник, — добавил кто‑то.

— Эй! — раздался с того берега хриплый голос. — Вы платить будете? Долго мне еще здесь торчать?

— Эй, Бальд, узнаешь меня? — закричал один из хешимов. — Я — Ират–мельник, ты меня здесь три декады назад ограбил. Теперь вот опять. Может, пропустишь?

— Плати, мельник, и проезжай, — захохотал Бальд.

Мельник махнул рукой и, не сказав ни слова, пошел к повозке.

— Из Братства, говорите? — пробормотал Улнар. Он подошел к мельнику.

— Подвези на тот берег.

Хешим пожал плечами:

— Садись. Но за себя платить сам будешь.

— Хорошо, — кивнул Улнар. Сев на повозку, воин поглядел на каменный флакон. Нет, зелье он вдыхать не станет. Разберемся без него…

Повозка въехала на мост. Смех умолк. Рослый мергин направил на воина стрелу. Толстые пальцы замерли на тетиве.

— А вот этот не из простых, — сказал он приятелю, — у него в карманах наверняка что‑то имеется. Только вот лицо его мне не нравится.