Читаем Проклятие Янтарной комнаты полностью

Проклятие Янтарной комнаты

— Но это в случае, если вы найдете что-нибудь. Они ведь не заплатили вам вперед, не так ли?

Маккой покачал головой:

— Нет, черт возьми.

— Проблема в том, — сказала Рейчел, — что вы не написали этого в своем письме. Партнеры могли подумать, и у них есть на это полное право, что деньги уже у вас.

Пол указал на второй параграф:

— «У нас готова экспедиция по раскопкам этого поезда». Это звучит так, будто бы вы действительно нашли его.

Маккой вздохнул:

— Я и думал, что нашли. Радар показал, что здесь находится что-то большое.

Маккой показал на грузовики:

— Так, черт побери, и есть.

— Насчет сорока пяти единиц по двадцать пять тысяч долларов — это правда? — спросил Пол. — Это миллион двести пятьдесят тысяч долларов.

— Это сколько мне удалось собрать. Потом я продавал единицы по пятнадцать тысяч. Шестьдесят инвесторов в общей сложности.

Пол показал на письмо:

— Вы называете их партнерами. Это не то же самое, что инвесторы.

Маккой усмехнулся:

— Так лучше звучит.

— Все перечисленные компании также инвесторы?

— Они предоставили оборудование либо бесплатно, либо по сниженным ценам. Так что в некотором смысле да. Тем не менее они ничего не ждут в обмен на это.

— Вы соблазнили их суммой в триста шестьдесят миллионов долларов, половина из которых может достаться партнерам. Это не может быть правдой.

— Так и есть, черт возьми. Это то, во что исследователи оценили барахло из музея Берлина.

— Предполагая, что оно может быть найдено, — вставила Рейчел. — Ваша проблема, господин Маккой, в том, что письмо дезинформирует. Это может быть истолковано как мошенничество.

— Раз уж мы так сблизились, почему бы вам не называть меня Вейлендом? И, милая леди, я сделал то, что было необходимо, чтобы достать деньги. Я никому не лгал и не был заинтересован в том, чтобы обмануть этих людей. Я хотел проводить раскопки, и именно этим я и занимался. Я не оставил себе ни цента, за исключением своего гонорара, о котором им сказали.

Пол ждал выговора за «милую леди», но его не последовало. Вместо этого Рейчел заявила:

— Тогда у вас еще одна проблема. В письме нет ни слова о вашем гонораре в сто тысяч долларов.

— Им всем сказали. И кстати, вы просто солнечный лучик в этой буре.

Рейчел не отступила:

— Вы должны услышать правду.

— Послушайте, половина из этих ста тысяч досталась Грумеру за его время и хлопоты. Это он получил разрешение от правительства. Без этого раскопок бы не было. Остальные я оставил себе. Эта поездка дорого мне встала. И я не брал свое вознаграждение до самого конца. Этими деньгами я оплатил нашу с Грумером работу, вместе с нашими расходами. Если бы я не собрал эти деньги, я был готов одолжить их, настолько я верил в исход этого предприятия.

— Когда сюда приезжают эти партнеры? — прервал его излияния Пол.

— Двадцать восемь человек с женами должны быть после обеда. Это все, кто принял наше приглашение приехать.

Катлер начал рассуждать как юрист, изучая каждое слово в письме, анализируя стиль и синтаксис. Было ли это предложение мошенническим? Возможно. Амбициозным? Определенно. Следует ли ему сказать Маккою о Грумере и показать ему бумажник? Рассказать о буквах на песке? Маккой все еще был темной лошадкой. Незнакомцем. Но разве такими не было большинство клиентов? Незнакомцы в первую минуту, задушевные друзья в следующую. Нет. Он решил промолчать, подождать и посмотреть, что произойдет.

Сюзанна вошла в «Гарни» и поднялась по мраморной лестнице на второй этаж. Грумер позвонил десять минут назад и сообщил, что Маккой и Катлеры уехали на раскопки. Грумер поджидал ее в конце коридора второго этажа.

— Там, — сказал он. — Номер двадцать первый.

Она остановилась у входа в номер и осмотрела поле деятельности. Дубовая дверь окрашена в темный цвет, косяк потерт и изношен от времени. Замок является частью дверной ручки, кусок латуни с обычным ключом. Потайного засова не было. Ковыряние в замках никогда не было ее коньком. Она просунула в дверную щель нож для вскрытия писем, прихваченный ею со стойки консьержа, и постаралась легонько отодвинуть язычок щеколды замка.

Дверь открылась.

— Искать нужно аккуратнее. Не будем афишировать наш визит, — пробурчала она достаточно внятно, чтобы у Грумера не было сомнений.

Грумер начал с мебели. Она взялась за багаж и обнаружила только одну дорожную сумку. Она порылась в одежде — в основном мужской — и не нашла никаких писем. Проверила ванную. Туалетные принадлежности также были в основном мужскими. Потом стала искать в более подходящих местах. Под матрасами и кроватью, на шкафах, под ночными столиками.

— Писем здесь нет, — сказал Грумер.

— Обыщите еще раз.

Так они и сделали, на этот раз уже не беспокоясь об аккуратности. Когда они закончили, в комнате был хаос. Но писем не было. Ее терпение было на исходе.

— Отправляйтесь на раскопки, герр доктор, и найдите эти письма, иначе не получите ни евро. Понятно?

Грумер, казалось, почувствовал, что она была не в настроении, и только кивнул перед тем, как уйти.