Проклятие лилий

Вот только саму Тиану узнал не сразу. В платье бледно-золотистого цвета она казалась видением, а не настоящей живой девушкой. Волосы были скреплены заколками в виде бабочек, и я уже представлял, как утащу одну и отправлю к лилии. Тиа в сопровождении родителей и братьев подошла ко мне, присела в реверансе, а я закусил губу. Хотелось немедленно обнять ее, поцеловать и никуда не отпускать. Что ж, вот все и в сборе — те, кого я ждал. Лер Эйш уехал накануне, несмотря на то что я приглашал его остаться и на праздник, и на грядущую свадьбу, пусть на тот момент и не имел благословения родителей Тианы.

Я поднялся с трона, и придворные расступились, склонились передо мной.

— Дэи и дейры, — обратился к ним, — сегодня, несмотря на продолжающийся траур, знаменательный день для нашей страны, потому что мы празднуем победу сразу над двумя державами: Синтурией и Веранией. Их воины вероломно вторглись на нашу землю и думали, что мы покоримся. Но они ошиблись, и сегодня я с гордостью благодарю людей, которые приблизили нашу победу. Хочу сказать, что в Изельгарде есть люди, само знакомство с которыми — честь для меня. Это род Аттеус. Никто из них не остался в стороне во время войны. Дэй Эрвинг Аттеус возглавил южный фронт, дэй Эдгар Аттеус — западный. Плечом к плечу с ними сражались Тиана и Ник Аттеусы, в то время как дейра Амелинда оставалась в столице и помогала моей матери. Я не знаю, какой благодарности заслуживают все они, потому что их подвиг нельзя измерить. В знак их заслуг я присваиваю дэю Эрвингу Аттеусу звание генерала армии Изельгарда и Литонии. Его сыну, Эдгару Аттеусу — внеочередное звание подполковника. Дейрине Тиане Аттеус — лейтенанта. Ник Аттеус не состоит в армии, но я настоятельно прошу его подумать о переезде в Истор и должности моего советника. Я хочу поблагодарить каждого полковника, каждого командира и солдата за тот подвиг, который они совершили. Обещаю, это будет вознаграждено по достоинству. И еще хочу сказать: да, сейчас наши земли переживают не лучшие времена, но жизнь продолжается, и через месяц я женюсь на дейрине Тиане Аттеус.

Раздались приветственные возгласы, а я протянул руку Тиане. Заиграла музыка, и мы закружились по залу.

— Я не думала, что ты объявишь о нашей свадьбе сегодня, — шептала она.

— А зачем тянуть? Конечно, торжество будет скромным, но я не хочу ждать год, пока окончится траур. Тем более совсем не скорблю по Осмонду.

— Это и к лучшему. Не хочу чего-то помпезного.

— Вот и я о том же, любовь моя.

Взглядом отыскал сестер. Мелоди танцевала с Ники, а Эд, в отсутствие Лили, пригласил Джанет. Вот и хорошо, сестренкам не скучно. А куда это пропал Ник? Как я ни пытался в течение вечера найти приемного отца, так и не нашел. Время близилось к двум часам ночи, когда ко мне тихонько подошла Амелинда Аттеус.

— Ваше величество, у меня для вас новости, — шепнула на ухо. — Поздравляю, у вас родился брат.

Почти тотчас зазвенели колокола, возвещая, что у Изельгарда появился еще один принц. Я едва сдержался, чтобы тут же не сорваться с места, но сначала выслушал речи поздравлений, чинно попрощался с гостями и сбежал. Ступеньки горели под ногами. Когда я ворвался в спальню матери, здесь были только она, Ник и мой маленький братишка. Мама казалась бледной, но улыбалась. Значит, все в порядке. Я на цыпочках подошел к кровати. Брат казался таким крошечным, что стало страшно. Когда девочки появились на свет, я тоже долгое время побаивался подходить к ним.

— Правда он очаровательный? — спросила мама, любуясь на младенца, который успел уснуть у нее на груди.

— Правда, — тихо ответил я, присаживаясь рядом. — Как вы его назвали?

— Эден, — ответил Ник.

— Мне нравится.

А следом за мной примчались сестры. Вот уж кого было не угомонить! Я еле вытолкал их из комнаты, заявив, что маме надо отдыхать. И, признаюсь, это было сложно. Я направился в свою спальню, чувствуя себя одновременно усталым и до безумия счастливым. Даже не верилось, что все закончилось и теперь можно просто жить, радоваться и любить.

ЭПИЛОГ

Два года спустя

Самарин

— Я убью его! — кричал Эдгар Аттеус, ударив кулаком по столу.

Илверт поморщился. Так в королевском дворце столов не напасешься. Но что поделаешь? От гнева шурина сложно было спастись, а причина оказалась более чем весомая.

— Что, опять отказал? — поинтересовался Илверт, отодвигая бумаги, пока их не постигла печальная участь.

— Да! — выпалил Аттеус. — Вот еще мокрица белобрысая.

— Не забывай, лер Эйш — провидец, он может услышать, — напомнил король и чуть не рассмеялся, когда Эдгар захлопнул рот. — Да ладно, думаю, он тебя и худшими словами называет.