Проклятие лилий

— О том, что вы зря ревете. — Ник сел на траву, и девчонки, как кошки, тут же облепили его с двух сторон. — Разве что-то случилось? Кто-то умер? Ранен? Болен? Нет. Все живы и здоровы. Ваша мама, как я понял, узнала, где отец, и скоро его отыщет. Брат тоже благополучен, ведет свои войска на Изельгард. А, я понял, вы плачете от обиды, что вам не досталось приключений.

Мелоди и Джанет уставились на него, а потом вдруг рассмеялись, вытирая слезы — теперь уже смеха.

— Спасибо. — Девочки обняли его разом. — Ты замечательный, Ники.

И стало тепло и хорошо. Недовольство этими стрекозами исчезло, и Ник даже не стал протестовать против объятий. Может, не такие уж они и плохие, эти две егозы? И потом, он ведь обещал, что с девчонками ничего не случится. Значит, надо хотя бы подружиться с ними.

— А что у тебя за книга? — заметила Джанет.

— Это история военной стратегии, — ответил Ник. Он не говорил об этом родителям, но тоже очень хотел сбежать на войну следом за Тианкой. Но папа просил присмотреть за замком, а мама — за дочерьми дяди Ника, так что о побеге пришлось забыть. — В этой книге собраны самые известные военные кампании за последние двести лет. Есть даже Изельгардско-Л итонские войны, в которых участвовал мой папа.

— И наш тоже, — закивали девочки.

— Да, и дядя Ник тоже. Мне кажется, я даже понял, почему Изельгард потерпел поражение. Когда я спрашивал у папы, он сказал, что на стороне противника была магия, но любую магию можно обойти. Есть целый ряд способов…

Девчонки слушали не перебивая. Ники устал чувствовать себя младшим в семье, значит, всегда на вторых ролях, зато сейчас эти две сороки едва ли не заглядывали ему в рот, и ему это нравилось.

— Ладно, идемте обедать, — сказал он. — А потом, если хотите, я расскажу вам о самой первой Изельгардско-Л итонской кампании.

— Хотим, — закивали девочки и устремились за ним. Наверное, мама все-таки была права, когда оставила замок на него, потому что сейчас Ники был уверен: он тут старший, и он обязательно справится.

Бранда

Я думала, что до вечера тронусь рассудком. Казалось, Осмонд нарушит слово и убьет Ника, как только переступлю порог дворца. Думала, я сама не доживу до вечера, потому что чувствовала себя ужасно и в итоге слегла. Если бы не Эмми, то, возможно, действительно не справилась бы, но Амелинда Аттеус была замечательной целительницей. А еще она ни словом не упрекнула меня в том, что я фактически подставила ее под удар и обрекла на арест. Сильная и светлая женщина. Какая и должна быть рядом с таким мужчиной, как Эрвинг. А что с моим мужчиной, я могла только догадываться — и сходила с ума.

— Если ты не успокоишься, заболеешь, — предупредила Эмми, а еще посмотрела на меня странно. Поняла больше, чем мне бы хотелось? Возможно, Амелинда и задала бы интересующие ее вопросы, но в ворота позвонили, и я бросилась туда, опережая прислугу.

— Бранда, остановись! — полетел в спину голос Эмми. — Упадешь ведь!

Но разве я когда кого слушала? В том-то и дело, что нет. Чуть не рухнула с порога, как и предупреждала Эмми, и увидела у ворот с десяток мужчин в черной форме Изельгарда. Искала среди них взглядом еще одного — и не находила.

— Ваше высочество, — поклонился мне один из гостей, — его величество Осмонд отправил нас, чтобы обеспечить вашу безопасность.

Вот как это теперь называется. Обеспечить безопасность. А я думала, взять под арест.

— Благодарю за беспокойство, — кивнула я. — Но я ожидала, что с вами прибудет мой супруг.

— Он с нами, — ответил мужчина. — Но, видите ли, дэй Вейс болен…

Я его уже не слушала. Прорвалась сквозь ряды стражи к экипажам, на которых они приехали: в одном было пусто, а во втором… Наверное, в эту минуту я поняла, что если бы брат оказался рядом, то он последовал бы за Илвертом Первым. Получил бы кинжал в сердце, а я сплясала бы на его могиле, потому что Ник ничем не напоминал живого человека, кроме прерывистого дыхания, которое, казалось, прервется в любой момент. Его лицо было одним сплошным кровоподтеком. Уверена, и тело не лучше, но я не видела из-за грязной рубашки. Волосы спутались так, что непонятно, какого они цвета. Ник был без сознания, и только грудь резко, неритмично вздымалась, давая понять — надежда есть, а Осмонд умрет чуть позднее.

— Перенесите его в дом.

Голос Эмми вернул меня к действительности. Она приказывала не страже, а своим людям, а сама Амелинда решительно взяла меня за руку и потащила за собой. Я попыталась вырваться, но держала она крепко.

— Бранда, послушай меня, — сказала целительница, почти зашвырнув обратно в особняк. — Сейчас ты ничем не поможешь Нику, только помешаешь. Более того, в твоем положении я запрещаю тебе даже приближаться к нему. Если хочешь, чтобы твой муж остался жив, то не отвлекаешь меня, а поднимаешься в отведенную тебе спальню, умываешься и ложишься. Ты меня услышала?

— Да, — сквозь зубы ответила я.

— Тогда иди. Все будет хорошо, я обещаю. Как только смогу сказать что-то конкретное, загляну, но это будет нескоро. Думаю, ты успеешь выспаться.