Проклятие любви

Взяв за руку, он вывел ее в каморку. Свет факела осветил то, что прежде было поглощено темнотой: стул посередине и две тяжелые цепи, прикованные к дальней стене. Таща за собой саксонку, рыцарь подошел к стене, воткнул в железное гнез-цо факел и вернулся к входу.

«Что он задумал?» — заволновалась Райна.

— Ради бога, Максен, — умоляла она, пытаясь зырваться. — Давайте уйдем отсюда.

Норманн развернул ее лицом к себе:

— Сядьте.

— Что?

— Сядьте.

Оглянувшись, она увидела стул.

— О нет, Максен, я не хочу.

— Доверьтесь мне.

«Довериться ему? О каком доверии он говорит, если наступил этот ужасный час? Но почему норманн выбрал такой способ?»

— Это не то, о чем вы думаете, Райна.

Саксонка заглянула в его глаза, но ничего не смогла в них прочесть. Сомневаясь в правдивости его слов, но не видя иного выхода, она неохотно опустилась на стул.

— А теперь закройте глаза, — попросил он.

— Зачем?

— Доверьтесь мне, — повторил норманн.

Ничего не поделаешь. Выбора нет. Она закрыла глаза, но тут же открыла их, потому что сразу же нахлынули воспоминания.

— Мне не нравится это место, — в голосе девушки слышалось отчаяние. — Накажите меня как вам будет угодно, но только не здесь.

— Так как вас не за что наказывать, то я не собираюсь этого делать, — проговорил он, едва скрывая раздражение.

Теперь девушка окончательно запуталась.

— Я ведь сделала то, что вы мне запретили, — напомнила она.

— Понимаю, — тихо произнес Пендери, наклоняясь к ней. — А теперь закройте глаза.

Он понимает ее. Этого она уж никак не ожидала от норманна. Между ними всегда была стена непонимания, гнев, недоверие.

— Райна! Ни о чем не думайте, положитесь на свои ощущения, — тихо прошептал он ей на ухо.

Он коснулся ее рук и осторожно завел их за спину. На этот раз веревки не было. Пендери крепко держал ее запястья одной рукой. Девушка вздрогнула.

— Максен…

Рыцарь приблизил свои губы к ее губам.

— Я собираюсь стереть эти наши общие воспоминания.

Значит, он сожалеет о том, что произошло здесь, и чувствует зло, исходящее от этих стен. Открыв глаза, девушка увидела, что рыцарь стал на колено, и теперь их глаза были на одном уровне. Сердце гулко забилось в груди, ноги ослабели: «Как?»

Максен осторожно убрал прядь волос с лица, и этот жест заставил ее задрожать.

— Заменить их другими воспоминаниями. Вы хотите этого, Райна?

Она поняла, что в словах норманна кроется и другой смысл. Он просит ее сдаться, чтобы они оба получили то, чего давно хотели, и в чем ему отказывает она.

— Здесь? — задыхаясь, прошептала она. Он загадочно улыбнулся:

— Это начнется здесь, а закончится в моей постели, если вы согласитесь. Согласитесь?

У нее уже почти не осталось сил, чтобы сопротивляться.

— Нет, я не могу, — так тихо прошептала саксонка, что ее слова показались шелестом ветра.

— Не сможете?

Заглянув в глаза человека, которому уже готова была отдать всю себя без остатка, Райна, наконец, осознала глубину своих чувств к нему. Не раз она ощущала его вблизи сердца, а вот теперь он поселился в нем. Ничего подобного она прежде не испытывала. Райна знала, что это любовь, причем не любовь ребенка к родителям, сестры к брату и друга к другу, а любовь мужчины и женщины. Она любила Максена Пендери.

«Но он никогда не будет испытывать к тебе таких чувств, — зашептал чей-то въедливый голос, — никогда». Отбросив эти мысли, девушка сдалась.

— Люби меня, Максен, — она подалась вперед. — Люби меня.

Норманн оторопел, но тут же прильнул к ее губам. Все еще держа запястья девушки, он наклонил ее назад. Она обмякла, отдавшись во власть его прикосновений. Мужчина ласкал ее бедра, живот, грудь, вызывая сладостную истому и дрожь.

— О да, — выдохнула Райна. — Да.

Вдохновленный таким поощрением, Пендери углубил поцелуй, а большим и указательным пальцами коснулся соска, без труда нащупав его под тонкой тканью. Тот немедленно отозвался на ласку.

Райна застонала, испытав удивительное ощущение и страстное желание сбросить одежду, чтобы кожей касаться его кожи. Боже, как ей хотелось ласкать его так же, как он ласкал ее. Она напряглась, пытаясь освободить руки, и когда рыцарь не позволил ей сделать это, Райна слегка отстранилась и заглянула ему в глаза:

— Максен, освободи меня. Я хочу узнать тебя, как ты узнал меня.

Он вгляделся в зеленую бездну ее глаз, увидел в них страсть и покорно разжал пальцы. Она тут же обняла его.

— Дотронься до меня, — проговорил норманн, наклонившись к ее уху, и осторожна провел языком по мочке, затем по ушной раковине, вызвав массу неожиданных ощущений.

Не ожидая от себя такой смелости, Райна запустила одну руку в его волосы, а другой провела по груди, опустила на живот, перешла на бедро и, подняв рубашку, коснулась твердых мускулов живота.

Максен застонал.

— Вот так давно надо было, — прохрипел он. Взяв ее руку, мужчина перенес ее на низ живота, где восстала его плоть.

Девушка встрепенулась, на миг возвратившись в трезвый мир, но затем вновь погрузилась в сладостный мир грез. Ей многому надо научиться, так пусть же Максен станет ее учителем, поэтому она сжала пальцы и через ткань ощутила его напряжение.