Проклятие медвежонка (СИ)

Я вышла пораньше, чтобы не опоздать к назначенному месту встречи в срок. До Никитского моста нужно было добираться на двух автобусах, а потом ещё немного пройтись пешком. Я вышла на улицу. Воздух показался мне не таким как обычно. Он был как будто чище и свежее, оставляя во рту сладковатое послевкусие, как от только что съеденной шоколадной конфеты.

Я не опоздала. Ровно в восемь была на месте. Чёрный байк Ника стоял прямо под мостом, по которому с гулом в обе стороны неслись машины разных марок и цветов. Мост был высоким – не менее двадцати метров, поэтому стук колёс по огромному бетонному полотну внизу раздавался эхом, чем-то напоминая звук поезда в метрополитене.

Возле байка, облокотившись, стоял его хозяин в мотоциклетном чёрно-красном кожаном комбинезоне и держал в руках шлем. Увидев его, я сбавила шаг и стала оглядываться по сторонам в поисках поста для наблюдения. Поняв, что лучше широкой колонны, на которой держался тот самый мост, ничего не подойдёт, тем более что прятаться за колоннами вошло у меня в привычку, я встала за одной из них. Отсюда мне было хорошо видно Ника, он же никак не мог меня заметить. У меня кружилась голова то ли от страха в предвкушении встречи, где я решилась рассказать главному герою своих грёз всё, что о нём думаю, то ли она кружилась от свежего воздуха и влажности, приносимой лёгким ветерком от реки, протекающей неподалёку.

«Что я делаю?» - вдруг пришло мне в голову. Сомнение не покидало меня. Правильно ли я поступаю? Если он спросит меня, как я здесь оказалась, что отвечу? Случайно проходила мимо? Он не поверит. Скажу, что подслушивала их с ребятами разговор возле дверей университета. А если он сочтёт меня сталкером? Голова моя раскалывалась от этих мыслей. Я поднялась на ноги, посмотрела из-за колонны на Ника. Как же он был прекрасен! В тот самый момент он дёрнул головой, поправляя чёлку, которая по вине ветра закрыла ему лицо. Эти губы! Эта родинка! Скажу всё как есть! – решилась я.

Ник посмотрел на часы. Было видно, он нервничал. На моих часах было двадцать минут девятого. Скажу ему прямо сейчас! Но я даже не успела выйти из своего укрытия, как услышала шум приближающейся машины. Ник вытянулся в струнку. Шум стал более отчётливым. И вот вдалеке со стороны леса, показалась вереница машин.

Я почти легла на землю и нагнула голову. Мне вдруг стало так страшно, что я уже пожалела, что пришла сюда.

Машины было три. Первым ехал чёрный «джип», за ним два «Мерседеса» такого же цвета. Они припарковались прямо напротив байка Ника. Дверца «Джипа» открылась, и оттуда вышел огромный мужчина в чёрном костюме и солнечных очках, ростом метра под два и таким же расстоянием в плечах.

- Ты Никита Домбровский? – подошёл он ближе к Нику.

- Да.

- Садись во вторую машину на заднее сидение. С тобой хотят поговорить.

Ник вёл себя уверенно. Повесив шлем на руль своего байка, он уверенной походкой, как обычно, высоко подняв в голову, проследовал в «Мерседес».

- Ты такой же, как на фотографиях, - ухмылка скользнула по лицу господина, сидевшего рядом с Ником.

- Не поверите, но это я слышу постоянно! – уверенность была и в голосе юноши.

- Почему же не поверю? – продолжал господин. – Ну, что? Давай знакомиться! Я – Олег Зацепин, хотя ты, конечно, знаешь!

- Я вас сразу узнал. Так что знакомство ни к чему.

- Вот как? Ну, тогда перейдём сразу к делу!

- Согласен! – нагло улыбался Ник, смотря Зацепину прямо в глаза.

- Я хочу, чтобы ты оставил мою дочь в покое. Нет, я не так сказал! Я предупреждаю тебя по-хорошему, чтобы ты оставил мою дочь в покое!

- А если я не соглашусь по-хорошему? Тогда будет по-плохому? – паясничал Домбровский.

- Я, надеюсь, до этого дело не дойдёт! – улыбался в ответ господин. – Ты сделаешь следующее: прямо сейчас выйдешь из машины, сядешь на свой байк и укатишь подальше от этого места! И навсегда забудешь о моей дочери! Тогда я прощу тебе то, что ты отнял у меня драгоценное время, сделав вид, что нашей встречи и не было вовсе.

- Вот как! – протянул Ник каждое слово. – А что, если я люблю вашу дочь?

- Такие, как ты, умеют любить? – голос Зацепина дрожал.

- Да что вы обо мне знаете? – Ник злился.

- Больше, чем ты думаешь! – оборвал его Зацепин. – Никита Домбровский – неудачник и слюнтяй, возомнивший себя всевышним. Мать – уборщица, отец – алкоголик. А сынок и того хуже - альфонс. Мне продолжать?

- Это не ваше дело! – злость Ника усиливалась с каждой минутой.

- Теперь уже моё. Разве ты встретился со мной не для этого? Сколько ты хочешь за мою дочь? – Зацепин почти кричал.

- Мне не нужны деньги!

- Вот как! Чего же ты хочешь?

- Мне нужен продюсер для моей группы. От вас я хочу контракт.

- Вот оно что! – задумался господин. – По крайней мере, честно. Значит, цена за мою дочь – контракт.

- Рита мне, правда, нравится. Если вы думаете, что я с ней только из-за контракта, то ошибаетесь.

- Заткнись! Я даже не хочу думать о тебе! С тобой всё ясно! А если контракта не будет, что ты сделаешь тогда? – Зацепин не сводил глаз с Ника.