Проклятие медвежонка (СИ)

Его руки были везде, на теле не осталось ни одного не целованного участка кожи, губы мои распухли от страстных поцелуев, грудь болела от его крепких рук, внутри меня всё пылало….

Я чувствовала, как Ник возбуждался всё сильнее и сильнее. Он тяжело дышал, продолжая играть со мной. Он останавливался только когда поправлял волосы, то и дело спадающие на лицо. Не отрываясь от моих губ, он стянул с себя брюки. Я ощутила его тёплую трепещущую плоть рядом со своим обнажённым телом.

Моя рука сама потянулась…. Ник оторвался от поцелуя, поднял голову вверх и, вытянув свои сексуальные пухлые губы, со звуком выпустил воздух.

Моя рука всё крепче и крепче сжималась, Ник всё тяжелее и тяжелее дышал.

Через минуту он убрал мою руку, сел на колени рядом со мной, зажал мне обе руки над головой и заглянул в глаза.

Я смутилась, отведя взгляд в сторону.

- Ты прекрасна! – шёпотом сказал он.

Я лежала перед ним во всей своей красе, обнажённая и беззащитная. Я ждала, когда он, наконец, возьмёт меня.

Ник вновь присосался к моей груди, двигаясь уже в другую сторону. Он поднимался всё выше и выше. Его губы уже нежно щекотали своим маленьким колечком мою шею.

Я застонала, почувствовав тёплый пульсирующий бугорок, плавно скользящий по моим ногам.

Ник не отпускал мои руки, уже полностью навалившись на меня. Вдруг он приподнялся, задержал дыхание и напрягся. Дышать перестала и я, так как очень скоро почувствовала внутри себя тот пульсирующий бугорок, проникающий всё глубже и глубже.

Фонтан незабываемых ощущений не заставил себя долго ждать….

- Когда увидимся? – нежно взяв меня за руку возле подъезда моего дома, спросил Ник.

У меня земля ушла из-под ног от его прикосновения. Его рука была такая тёплая и нежная.

- Завтра в университете, - тихо сказала я.

- Тогда, до завтра! – он отпустил мою руку и пошёл к байку, оставленному у соседнего дома.

До квартиры я не шла, а летела, как на крыльях. Я не слышала ни упрёков мамы, где я была всё это время и почему так поздно вернулась. Не слышала и разрывающегося в кармане телефона. Я слышала только своё сердце, которое билось так, что заглушало и маму, и телефон и бой настенных часов.

- Да что с тобой творится в последнее время? – вновь пыталась заговорить со мной мама, зайдя перед сном в мою комнату. – То рыдала все дни. Сейчас улыбаешься!

- Сегодня я счастлива! – ответила я, перевернувшись на другой бок в своей постели и мечтательно закрыв глаза.

Мама улыбнулась. «Это Сева» - подумала она и успокоилась.

- Да что с тобой творится? – Наташа водила ладонью пред моим лицом.

- Всё нормально! – улыбаясь, ответила я.

- Я тебе вчера звонила весь вечер. Чего трубку не брала? Я же волновалась!

- Почему?

- Ушла неизвестно куда с этим Домбровским! Он ведь ничего тебе не сделал? Этот Казанова недоделанный? – Наташа взяла меня за руку. – Или вы снова были в мотеле?

Я покраснела, продолжая всё так же улыбаться.

- Наташа, я счастлива!

- Значит, были! – подытожила Наташа. – Два раза на одни и те же грабли! Тебе не кажется, это слишком?

Дальше я её уже не слышала. Как и не видела того, что аудитория «Философии» постепенно заполнялась студентами.

- Слышали последнюю новость? – в аудитории появилась главная Цирцея, а по совместительству и гадюка, Лютикова.

- Какую?

- Что за новость? – желающих узнать было, хоть отбавляй!

- Наша скромная и непорочная Немезида была вчера на свидании! – выпустила свой яд гадюка.

- Да иди ты!

- Да ладно!

- Не может быть! – раздавалось повсюду.

Наташа встала со своего места и направилась к Лютиковой, которая развалилась у себя на стуле, как на троне.

- Слушай, тебе в прошлый раз мало досталось? На тоналке ещё не разорилась? – намекала она на то, как проучила Лютикову за нападение на меня.

- А что я сказала? – нагло смотрела на Наташу главная Цирцея. – Разве это неправда? Весь универ обсуждает свидание года!

- Что? Это правда? – подал голос Лёня Васильков. – Я слышал, как в коридоре упоминали имя «всевышнего». Немезида, не уж-то ты была с ним? Вот дела! – Васильков покачал головой.

- Синицына и Домбровский? – не могла поверить Белова. – Это правда?

- Правда! – ответила на все вопросы Лютикова.

- Вот это да!

- Что он в ней нашёл?

- Не может быть! – повсюду раздавались охи и вздохи завидовавших.

До самого прихода Глафиры Аркадьевны мне перемывали кости в моём же присутствии.

Но мне было всё равно….

- А ты везунчик! – услышала я знакомый голос рядом с собой.

Это была Хворостова. Улыбка её была издевательской. А глаза - чёрными с отблеском.

- Что ты имеешь в виду?

- А сама как думаешь? – продолжала она улыбаться. - Договор был только на одну ночь, но, как я вижу, с продолжением?

- Ты думаешь, мне от этого легче? Осознавать, что моя жизнь кончена?

- Кто знает, кто знает… – загадочно протянула та.

- У меня есть шанс? – я схватила её за руку. – Ты должна мне ответить!

- Шанс есть всегда! – Хворостова дёрнула плечом, освобождая руку. – И я тебе ничего не должна! Это за тобой – должок! – она взглянула на часы. – Осталось….

- Девятнадцать дней! – перебила я.