Проклятие Митридата

— Ладно, забыли пока, — констатировал Беляков, но тут же спохватился: — Погоди, погоди, ты вспомнил о ювелирах. Так вот, в том списке значится один человек — Яков Матвеевич Ракошиц, как говорится, широко известный в узких кругах специалист по золотым украшениям. Думаю, вам не мешало бы с ним пообщаться. Вот уж кто истинный генерал, только не в военной, а в ювелирной сфере. Старику уже под девяносто, а у него до сих пор не дрожат руки. Между прочим, первую официальную копию золотой пекторали из Толстой Могилы, которая находится в киевском музее, изготовил именно он. Яков Матвеевич хоть и не совсем коллекционер, но знает об этих людях гораздо больше, чем я. И память у старика дай бог каждому. Он по-прежнему проживает в хорошо известном вам городе Харькове. Дорогу туда, надеюсь, вы еще не забыли? А адресочком вас снабдит Виктор. Съездите к нему, авось этот старый лис что-нибудь и припомнит. Ну и заодно передадите от меня привет.

Виктор протянул Заборскому листок с адресом ювелира.

— Ну вот, — пробурчал Виталий, — чуть что, сразу Косой…

Глава 22 Два удара кинжала

134—63 до н. э.

«Ты стал настоящим воином!» — произнесла она, улыбаясь.

Мать гладила курчавую голову сына, и тот, не смея вздохнуть от счастья, даже не шевелился. Материнский запах кружил ему голову — такой родной и близкий, который, к сожалению, он стал забывать.

«Ты всегда говорила, что я твой защитник. Значит, я, мама, должен быть воином! Конечно, я тебя защищу, и ты всегда будешь со мной. Верь мне, мама!»

Мать склонилась над сыном и нежно его обняла. Она была молода и красива.

Как же этот будущий воин может быть ее сыном, ведь он почти ровесник?! Она задумалась и вдруг ударила его по щеке.

«Мерзавец! — воскликнула мать. — Ты утверждаешь, будто собираешься меня защищать, а сам подослал убийцу! Ненавижу тебя, пошел вон, грязный щенок!»

«Мама, я думал, что ты мне уже все простила!..»

«Нет! Уходи и больше никогда не появляйся, забудь сюда дорогу! Ненависть и предательство будут сопровождать тебя всюду, где бы ты ни жил, слышишь?! От недоверия к людям ты сойдешь с ума — это предсказано тебе с младенчества. Одерживая победы и двигаясь вперед, ты будешь постоянно ожидать удара в спину. Ты будешь жить в страхе, и тебе все время придется оглядываться назад».

«Мама, что ты говоришь?! Кто меня проклял? Если это ты… Я же люблю тебя!»

«Ты проклят не мной. Это твоя судьба, и над ней никто не властен. Это и есть твое самое большое наказание. А теперь… Уйди!»

И мать оттолкнула сидевшего у ее ног будущего воина.

Он закричал так громко, будто ему жгли тело огнем…

Пологи шатра резко распахнулись. Стражники, охранявшие покой своего повелителя, решили, что, услышав его крик, они вправе нарушить приказ и войти в шатер.

Глядя в бездонную темноту, Митридат продолжал стонать, и только когда увидел слабую полоску света от костров и силуэты двух воинов с копьями, понял, что находится в своем лагере.

— Повелитель, нужна ли вам наша помощь? — стражники в нерешительности остановились у входа.

— Нет. Это сон. Хвала богам, только сон… — Митридат приподнялся и опустил ноги на холодный пол. — Уходите!

Царь Никомед, с которым Митридат Евпатор заключил когда-то союз, неожиданно обратил свой взор на Каппадокию — провинцию, что лежала южнее владений Митридата и всегда считалась зоной его влияния. Этот наглец Никомед решил, что может расширить свои владения, не спросив об этом у него, царя понтийского.

Присматривала за этими землями родная сестра царя Лаодика Капподокийская. Женщина осторожная и умная, она всегда помнила, как Митридат, вернувшись из странствий по Армении, расправился с матерью и младшим братом Хрестом. Вдобавок ее муж пал от руки Гордия — магната, имевшего репутацию сторонника повелителя. Не желая подобной участи, Лаодика отказалась от помощи Митридата, мягко заявив ему, что в состоянии справиться с Никомедом самостоятельно. И она справилась… Лазутчики донесли царю, что его сестра готовится выйти замуж за Никомеда.

Союз Никомеда с Лаодикой Капподокийской разрушал планы Митридата. И, опережая заговорщиков, он посадил на трон Каппадокии сына Лаодики Ариарата, сделав его своим ставленником. Юный царевич чем-то напоминал Митридату его самого в юности. Племянник был смел, дерзок и не признавал никаких авторитетов. В этом мире он уважал только силу оружия. Повелитель не мог и предположить, что Ариарат выступит против него. Однако, выбрав подходящий момент, мать рассказала сыну, чей кинжал погубил его отца. Убийца был схвачен незамедлительно. Царевич даровал Гордию жизнь, но заковал его в цепи и посадил в самую глубокую во дворце яму.

«Благодарность имеет границы, мы не сатрапия Митридата Евпатора! Гордий останется с нами, и его судьба неизменна, как неизменны солнце, луна и небо!» — был ответ юного царя Каппадокии.