Проклятие мумии, или Камень Семи Звезд

Акт добровольного отречения, совершенный царицей Терой, как мы считали, через Маргарет, за считанные минуты произвел в нас такие перемены, которые свидетельствовали о TOMj что никто из нас больше не сомневался в духовном существовании египетской царицы. За то время, что мистер Трелони лежал, погруженный в транс, ожидание надвигающейся беды успело проникнуть в наше сознание, поэтому и сейчас невозможно было отделаться от ощущения приближающегося страшного испытания, но все вели себя так, будто почувствовали огромное облегчение. Не пережив подобного, никто не знает, каково это — постоянно ощущать приближение неведомой опасности, которая может прийти в любую минуту, с любой стороны.

Перемена в каждом сказалась по–своему, в зависимости от характера человека. Маргарет была печальна. Доктор Винчестер в приподнятом настроении внимательно наблюдал за всем вокруг; получивший новый заряд энергии мыслительный процесс, который служит противоядием от страха, подогрел его интерес к происходящему. Мистер Корбек скорее был погружен в воспоминания о прошлом, чем задумался о предстоящем. Обо мне можно сказать, что я пребывал в радостном настроении благодаря тому, что избавился от переживаний, связанных с Маргарет.

Что же касается мистера Трелони, он, похоже, изменился меньше остальных. Возможно, это и не должно было удивлять, ведь он столько лет намеревался воплотить в жизнь то, что сегодня наконец должно было свершиться, и любое событие, связанное с этим, воспринималось им лишь как очередной шаг на этом пути. Таков уж был его характер, для него главным являлось достижение цели, а все остальное отходило на второй план. Даже сейчас, когда утихло волнение и его суровость несколько спала, он не проявлял нерешительности или слабохарактерности. Он пригласил всех мужчин следовать за ним. Мы отправились в холл, там у стены стоял дубовый стол, довольно длинный, но не слишком широкий. Мы не без труда спустили его в пещеру, где и установили в самом центре под батареей электрических ламп. Маргарет какое–то время наблюдала за нашими действиями, но потом ее лицо вдруг побледнело и она взволнованно спросила:

— Что вы собираетесь делать, отец?

— Снять с мумии кошки бинты! Царице Тере сегодня ночью не понадобится ее дух–хранитель. Если бы она решила обратиться к нему, это могло бы оказаться опасным для нас и этого надо избежать. Тебя это беспокоит, дорогая?

— О нет! — поспешила ответить она. — Я просто подумала о Сильвио и о том, что бы я чувствовала, если бы он был этой мумией, которую вы собираетесь разбинтовать.

Ножи и ножницы уже были готовы, и мистер Трелони поставил мумию на стол. Начало нашей сегодняшней работы оказалось довольно мрачным. Мое сердце сжалось при мысли о том, что в следующую минуту может произой–ти в этом уединенном доме, окутанном ночной темнотой. Грохот волн, обрушивающихся на скалы внизу, и завывания разбушевавшегося ветра усиливали чувство одиночества и отрезанности от окружающего мира. Но предстоящее дело было слишком серьезным, чтобы что–то могло заставить нас отказаться от него.

Бинтов было очень много, а ужасный резкий звук, с которым каждая полоса материи отрывалась от другой (они были прочно склеены составом из битума, смол и душистых веществ), и поднявшееся облако едкой рыжей пыли сделали обстановку еще более напряженной. Когда была снята последняя полоса, мы увидели на столе сидящее животное, которое хорошо сохранилось: на месте были шерсть, все зубы и когти. Глаза были закрыты, но, вопреки моим ожиданиям, это не придавало коту свирепого выражения. Усы были прижаты к голове повязками, но, как только их сняли, они приняли такое положение, в каком находились при жизни. Это было прекрасное животное, крупный сервал. Однако при более пристальном взгляде на него наше восхищение сменилось ужасом, волосы зашевелились на наших головах: наши страхи подтвердились!

Его пасть и когти были испачканы засохшими красными пятнами крови, которые появились совсем недавно!

Доктор Винчестер первым пришел в себя. Сам по себе вид крови его не слишком испугал. Достав увеличительное стекло, он принялся изучать пятна. Мистер Трелони глубоко вздохнул, будто с его плеч свалился тяжкий груз.

— Я так и думал, — сказал он. — Это хороший знак для нас.

Доктор Винчестер уже приступил к осмотру окровавленных лап. «Я так и предполагал! — сказал он. — У него тоже семь когтей!» Раскрыв свою записную книжку, он достал лист промокательной бумаги с отпечатком лапы Сильвио и с карандашной зарисовкой порезов, оставленных на запястье мистера Трелони, и положил лист под лапу сервала. Совпадение было идеальным.

Когда мы закончили осмотр животного (в общем, ничего необычного в нем не было, за исключением прекрасного состояния, в котором сохранилась мумия), мистер Трелони поднял его со стола. Маргарет тут же подалась вперед и воскликнула:

— Осторожнее, отец! Осторожнее! Он может поранить вас!

— Сейчас уже не сможет, дорогая моя! — сказал он, направляясь к лестнице.

Ее лицо приняло трагический вид. Слабым голосом она спросила:

— Куда вы его несете?