Проклятие музы

Его слова меня успокоили. Если бы Джейми таким занималась… я бы также не смогла простить ей это, как и все другое. Неважно, касалось это Ноя или кого-то другого, такое поведение было ужасным. То, что против магии не пойдешь, – это одно, но чтобы пользоваться этим, переходя все границы…? Нет, это просто неправильно.

– Я бы ей и не позволил. Но… Были и другие вещи, я бы никогда не подумал, что она способна на такое. Но она, тем не менее, их совершала. – Я прислонилась спиной к двери. Ной никак не отреагировал, просто смотрел на меня в ожидании. Я не соврала, когда сказала, что не хочу говорить об этом. Одна только мысль об этом пугала меня. Но, возможно, мне предстояло перешагнуть через все это прямо в тот момент. Иначе позже было бы намного сложнее.

– Это было так… непримечательно, – начала я. – Ты прав, даже несмотря на то что она причинила мне боль, я допускала, что мы когда-нибудь увидимся. По крайней мере, я надеялась. Только представляла себе все это по-другому. Громче, красочнее… Наша встреча на лестнице была совсем не такой. Она прошла так быстро, что я даже не успела ничего осознать. Как нечто такое, что оставило после себя лишь малозаметный след. И если бы не осталось тянущей боли в животе, которая отображала радость и одновременно гнев, я бы вообще могла сказать, что ничего не произошло. Разве это правильно?

Ной наклонил голову.

– Как долго ты ждала этой встречи? Три года?

– Да.

– Ты, очевидно, рисовала разные сценарии в голове, проигрывала диалоги, пытаясь предсказать события, не так ли? – Когда я кивнула, его глаза наполнились теплым сочувствием. – Тогда это вполне нормально, что по сравнению с выдуманными событиями настоящие показались тебе пресными. Ты так много и так долго об этом думала, и теперь ничто не смогло сравниться с твоими ожиданиями.

– С тобой такое уже было?

– Да. У меня такое происходило с идеями. Я так красочно представлял их себе, так долго размышлял, но затем были страшные головные боли и мимолетный поцелуй, который я даже не могу вспомнить. Я был так сильно разочарован. Но это совсем не то, за что себя нужно упрекать.

Я скрестила руки на груди и посмотрела на мягкий ковер. Больше всего мне хотелось свернуться в комочек на нем и остаться лежать. Ной пошевелил ногой, словно подавлял в себе желание сдвинуться с места или заговорить.

– Давай же, задавай вопрос, – потребовала я и сухо улыбнулась.

– О чем вы говорили?

– Она извинялась за то, что ушла без меня. Она оправдывала это тем, что отправляла мне деньги, которые я в любом случае никогда не получала.

– Ты веришь ей?

– Чему именно? Извинениям или истории про деньги?

– И тому, и другому.

Раздумывая, я покусывала нижнюю губу, что притянуло взгляд Ноя. Он быстро отвел его, но мои щеки успели налиться теплом.

– Я верю ей, да. Несмотря на все. Это глупо?

– Это человечно.

– Она также упрекнула меня в том, что я не связалась с ней. Она, кажется, не поняла, почему я так поступила.

– Ты извинилась за это?

– Нет, с чего бы?

– Потому что ты должна посмотреть на ситуацию и ее глазами. Если взглянуть на случившееся с ее стороны, ты не поблагодарила ее за деньги. Она не знала, как это все на тебя повлияет, и поэтому твоя реакция была для нее непонятной. Ты наверняка тоже причинила ей боль. Хоть эта боль, возможно, и не сравнится с твоей.

Я фыркнула.

– Она оставила меня в беде, а не наоборот. Она пыталась исправить ситуацию деньгами. У нас не было ничего, Ной, совсем ничего, когда мы жили с матерью. Только мы вдвоем, и этого было достаточно. Мне нужна была она, а не деньги или еще что-то. И я думала, она считает так же. Мне больно от того, что для нее все оказалось иначе. Ей не хватило меня. И всегда будет не хватать. – Слезы выступили на глазах. Нет, я не могла сейчас разрыдаться.

Грудь Ноя поднялась и быстро опустилась, лицо скривилось. Я не знала, обижался ли он, и если да, то на кого. Прежде чем я начала его успокаивать, он сделал шаг и остановился очень близко ко мне. От его запаха у меня перехватило дыхание. Он вытянул руки и положил их слева и справа от меня на дверной проем. Не для того чтобы преградить мне путь, а чтобы создать этот надежный пузырь, в котором были только мы вдвоем. По крайней мере, он оказывал на меня именно такой эффект, я доверяла ему.

– Одной тебя достаточно, Райли. Не выдумывай, – тихо, но решительно сказал он, будто не принимал возражений. Его голос был таким теплым, таким честным, что из уголка глаза выкатилась слеза. Я спешно вытерла ее рукавом.

– Спасибо, – ответила я хриплым голосом.

Ной смотрел на меня так пристально, что мне даже стало неприятно. Но я не отводила взгляд: его глаза были слишком красивы.

– Ты простишь ей это? – спросил он.

– Думаю, нет.

– Но ты попробуешь?

– Ты думаешь, это что-то изменит?

– Да. Даже если ты не хочешь с ней больше говорить, твои чувства будут стоять у тебя на пути, пока ты не переборешь это.

– Я всего лишь осторожна, – ответила я.

– Ты пренебрежительна и упускаешь шансы, потому что не хочешь никому доверять. Тебе не стоит бежать от самой себя.