Проклятие одиночества и тьмы

– Мне, пожалуй, пора идти спать, – говорит Харпер, но медлит, даже не порываясь, чтобы открыть дверь.

Я тоже медлю, теряясь в догадках, стоит ли расценивать это как приглашение закончить то, что мы начали тогда на обрыве в Лунной гавани. Я точно не уверен, что изменилось между нами. Может быть, возникло взаимное доверие или уважение, или мы просто увидели друг друга в новом свете. Не уверен, что это важно. Я знаю только то, что мне хочется взять Харпер за руку и отвести в ее покои, сесть рядом с ней и делиться секретами. Мне хочется запустить пальцы в ее волосы и пробовать ее кожу на вкус.

Не помню, когда я в последний раз чувствовал такое сильное желание. Если честно, я не уверен, что вообще чувствовал что-то подобное в своей жизни.

Дверь в комнату Фреи приоткрывается. Харпер вздрагивает и отступает на шаг.

Глаза Фреи округляются.

– О! – Она приседает в реверансе и тихо добавляет: – Ваше Высочество. Миледи. Прошу прощения. Я хотела развести огонь в вашей спальне.

«Какое совпадение, – думаю я. – Я тоже хотел сделать что-то подобное».

Я поворачиваюсь к Харпер до того, как мои мысли забредут еще дальше.

– Мне стоит дать вам отдохнуть. – Я кланяюсь, затем беру руку Харпер и целую. – До завтра, миледи.

Мне требуется все самообладание, чтобы уйти.

Мои покои похожи на темную шахту, если не считать маленького огонька, догорающего в камине. В первый сезон в это время я уже спал, вымотавшись после охоты с королем и его приближенными – людьми, которые не подозревали, что их ждет. Меня и сегодня одолевает усталость, но она ничто в сравнении с трепетом предвкушения, разбегающимся по моим венам.

Я не зажигаю свечи, наслаждаясь тишиной после суетного дня. Снимаю оружие, браслеты и латы, затем начинаю расстегивать куртку.

Из груди вырывается глубокий вздох. Надежда – непозволительная роскошь для меня. Я не могу осмелиться надеяться.

Тем не менее в моей груди все равно расцветает она – крошечный бутончик, предвестник весны, его лепестки осмелились раскрыться и показать внутри цветок.

Я хочу знать, что все по-настоящему.

Наверняка это значит, что для Харпер все по-настоящему.

Последняя пряжка расстегнута, и я швыряю куртку на кресло. Когда мои пальцы находят завязки на рубашке, на моих плечах оказываются чьи-то ладони.

Я замираю.

– Принц Рэн, – говорит Лилит, – я уже и забыла, какая у тебя замечательная фигура.

Я вырываюсь и поворачиваюсь к колдунье лицом. Мне хочется схватить куртку, лежащую на кресле.

– Что вы здесь делаете?

Лилит подходит ближе ко мне. Ее глаза кажутся черными в комнате, освещенной камином.

– Когда-то ты наслаждался моей компанией в своих покоях, – замечает она. – Неужели все так сильно изменилось?

– Вы знаете, что изменилось.

Лилит подступает еще ближе, пока между нами практически не остается пространства для вдоха.

– Твой визит в Лунную гавань прошел неплохо? Меня позабавили твои попытки убедить людей в неком загадочном альянсе. Скажи, а что ты будешь делать, когда народ узнает, что твоя семья не бежала, а на самом деле мертва? – Колдунья притворно охает. – Признаешься ли ты, что они погибли от твоих рук?

– Об этом я побеспокоюсь, если у меня получится спасти Эмберфолл от армии Карис Люран. – Я указываю на дверь: – Покиньте мою комнату, леди Лилит. Вам здесь не рады.

Колдунья поднимает руку, чтобы провести ей вниз по моей груди. Ее пальцы чертят линию и доставляют мне дискомфорт, заставляют дернуться до того, как я успеваю себя остановить.

Это ни к чему хорошему не приведет. Я хватаю Лилит за запястье.

– Чего вы хотите?

Она подступает ко мне, зажимая наши руки между телами. Мне кажется, что я прижимаю к груди раскаленный уголь, и от этого из моего горла вырывается протяжный стон. Я пытаюсь отступить назад, но Лилит не отстает.

– Я запросто могу это прекратить, – выдыхает колдунья. – Ты никогда не задумывался о том, чтобы поухаживать за мной и снять проклятие?

– Отпустите меня.

Мне хотелось, чтобы слова звучали как угроза, но они больше походят на мольбу.

Лилит встает на носочки и прикасается своими губами к моим в жалком подобии того момента, который я разделил с Харпер. Я отворачиваю лицо. От боли мне трудно дышать.

– Вы не должны вмешиваться.

– Я ни во что не вмешиваюсь. Твоей сломанной девчонки здесь нет, – шепчет колдунья рядом с моей щекой. – Хочешь ее позвать? Может быть, она будет просить о большем…

– Нет!

Лилит смеется, обдавая горячим дыханием мою шею.

– Ты такой простачок, Рэн. Именно поэтому у тебя не получится вернуть власть над Эмберфоллом. Именно поэтому твое королевство развалилось бы даже без моего вмешательства. Знаешь, я ведь поначалу пыталась соблазнить твоего отца, но он меня отверг. – Она еще ближе прижимается ко мне. – Даже тогда король Эмберфолла знал, что если мужчина поддается дурному искушению, то это может его погубить.

Мой отец, который был тем еще ловеласом и спал со всеми куртизанками в поле зрения, нашел в себе силы отказать Лилит. Я же, как дурак, попался в ее сети.

Очередная ошибка прошлого, истязающая мое сердце. Я зажмуриваюсь.