Проклятие палача

– Добро пожаловать в норы, кроты, крысы и другие грызуны, – встретил прибывших у ворот огромного роста мужчина в короткой, выше колен тунике красного цвета. Его толстые, густо поросшие черными волосами бесстыжие ноги первыми привлекали внимание. А уж затем нельзя было не задержаться на огромном вислом животе, и особо удивиться тройному подбородку и свисающим гладковыбритым щекам.

– Я Гелиос. Так было угодно назвать меня его светлости герцогу. Гелиос – бог солнца. Большой и добрый. Я здесь бог! Потому что я большой. А еще добрый, потому что кормлю, даю воду, а иногда и вино. Но добрый только к тем, кто хорошо работает. А для тех, кто плохо работает, я последнее солнце, которое он видит в своей жизни. Такие до конца своей никчемной жизни видят свет только от язычков лампад на стенах туннелей. Солнце уже скрылось. Так что посмотрите на меня, запомните и полезайте в свои норы грызть камни. Чем больше выгрызете, тем больше получите того, чем набить свои утробы. И пусть вам помогает демон пещер, злой дух проклятых пещер. Вы с ним подружитесь!

И Гелиос громко рассмеялся.

Когда арбалетчики загнали в овальный вход пещеры последнего невольника, к местному богу неспешно приблизился Адпатрес:

– Я их не считал.

– А кто их когда считал? – пожал плечами Гелиос.

– Это гребцы с галеры. На два месяца работ, может больше. Как герцог распорядится.

Гелиос опять пожал плечами.

– Нужно было их как то пометить.

– Один глаз выколоть? – рассмеялся толстяк.

Командир арбалетчиков пожал плечами и, махнув рукой своим воинам, поспешил назад в город.

– Господин.

– Чего тебе, Мартин?

– Чем кормить их будем?

– Завтра будем думать.

– Завтра… Да, завтра.

– Ты чего так обмяк? У тебя жар? Даже на губах пот.

– Мне кажется, господин. Нет, этого не может быть. Но мне кажется…

– Ты что, обнялся с демоном пещер?

– Нет. Мне, кажется, я узнал одного человека. Из тех, кого сегодня пригнали. Страшнее его я в своей жизни не встречал. Не хотел бы с ним встретиться даже во сне.

– Если это и в правду твой страх, то можно его и уничтожить. А может и подчинить. Ты хороший помощник, Мартин. Тебе я могу помочь. Я же здесь Бог! А пока иди, посчитай сегодняшнюю выработку.

* * *

– Не пропадем, не пропадем, – радовался Весельчак.

Ральф пожал плечами.

– Говорю тебе, не пропадем. Ты же тоже узнал нашего дружищу Мартина. Вор вора не предаст и не обидит. Ведь так?

– Люди меняются. Ты же видел, что стражники выполняют его команды. Значит он здесь при должности. А должности…

– Да брось ты, Ральф. Все будет хорошо. И мы пристроимся. А то здесь мне как то не по себе. Мрачное местечко. Как-то не хочется засыпать рядом с демоном пещеры. Слышишь? Ведь слышишь?

Там, в мире людей, уже было далеко за полночь. Уставшие невольники уже давно должны были спать после долгих и тяжелейших весельных трудов. Но никто из них не спал. Проглотивший их мир пещер давил чернотой и пугал звуками. Невольники не решились ступить вглубь туннеля дальше, чем их потеснили братья по несчастью. Они легли на холодный пол узкого туннеля, по возможности максимально убрав из-под себя, и подсунув соседу множество мелких и острых камешков. Те передали их дальше, а при невозможности, выложили все, что мешало вдоль себя и рядом лежащего.

Подавленные низким потолком и узостью прохода, а более всего густой и, казалось, даже липкой темнотой, невольники очень скоро прекратили беседы. Чуть позже они потеснились, прижались друг к другу, уже не замечая давящих камешков. Но это только усилило страхи. Дыхание двух сотен людей чуть согрело узкое пространство между их телами и зазубренным потолком. Но теплее не стало. Напротив, из глубин пещер потянуло холодом, а вместе с ним принесло жуткие звуки и отвратные запахи.

И тех и других было во множестве. Очень скоро они освободили из людских сундучков осязания страхи, что петлей сжали сердце, крюками растянули душу и терновыми прутьями стали хлестать по разуму.

В этом мире все было по-другому. Сочащиеся с камня капли воды падали звонкими шагами приближающегося чудовища. Струящийся сквознячок, зацепившийся за острый выступ твердой породы, завывал пастью жаждущего добычи подземного хищника. Растрескавшаяся от ударов добытчиков мраморная глыба, освобождала себя осколком. Но тот не просто падал на камень пола, а ударял молотом. Многочисленные петляющие туннели и лазы тут же многократно усилили этот звук протяжным эхом.

А еще израненная проникающими многометровыми выработками гора стонала от свободно гуляющих ветерков, скрипела трущимися оседающими пластами, ныла засыпающим пустоты песком и шептала проклятия крыльями летучих мышей.

А еще она дышала гноем своих ран. Этой многовековой плесенью, грибком, разложившимися многообразными издохшими тварями, пометом ползающих и летающих, забродившей водой и испражнениями пещерного демона. А может даже и многих демонов. И они были где-то здесь. Даже рядом. Ведь они не могли не быть. Ведь это другой мир.